Место мечетей с минаретами в распространении ислама в Северном Приаралье
го самодержавия на восточных территориях империи , включая и Казахстан , укрепления позиции империи и не в последнюю очередь в области религиозной политики , что отражалось , в частности , в императорских указах . Например , 28 января 1783 года выходит именной указ Екатерины II « О дозволении подданным магометанского закона избирать самим у себя ахунов » [ 19 , с . 104 ].
С этого момента прекращается практика утверждения мулл из среднеазиатских государств . Начинается целенаправленное распространение « нужного » ислама на восток , ускоренное строительство мечетей в казахских степях , находя в этом « действенное средство вовлечения тамошних народов в российское подданство и держания их в повиновений …», а также , что « таковое сооружение мест для публичной молитвы привлечет и прочих в близости кочующих или обитающих к границам нашим : сие и может послужить со временем к воздержанию их от своевольств лучше всяких строгих мер » [ 19 , с . 105 ].
Конечно , следует признать , что таковое « потепление » позиции самодержавия являлось вынужденным из-за резкого обострения антиколониального движения народов Поволжья и Казахстана . Не менее важное влияние на изменение отношения колониальной системы к религиозному вопросу оказали русско-турецкие и кавказские войны . Уроки этих событий , по мнению Е . Смирнова , должны были учитываться в последующем при колонизации русского мусульманского Востока , т . к . « значительно более сильный отпор , если не активный , то пассивный , окажут сарты , таджики и вполне омусульманившиеся тюрки , смотрящие на себя как на свет и опору ислама , сохранившегося здесь в большей чистоте , чем где-либо » [ 22 , с . 272 ].
Заметим также , что аналогичная работа проводилась и с южного направления еще с XV – XVI вв ., а именно « приручение » ведущих и признанных религиозных деятелей , налаживание контроля за мечетями и т . д . [ 6 , с . 254 ]. Отметим , что большая часть кочевых казахов , наряду с кочевниками-туркменами , на фоне оседлых народов Средней Азии , действительно продолжительное время выглядела как « язычники ». Пастьба скота , непрерывное кочевание объективно не давали тех возможностей , которыми обладали оседлые народы . Поэтому ислам в кочевой среде ( если так можно выразиться « степной ислам ») претерпевал некоторые трансформации . В целом ислам , по мнению А . К . Муминова , в этом регионе условно подразделяется на « ислам в оседлых регионах — Мавераннахре и ислам в кочевых регионах — Туркестане ( мусульманские регионы к востоку от Сырдарьи )» [ 16 , с . 109 ]. При этом последний , в зависимости от среды бытования , имеет свои особенности ( мусульманские общества казахов , каракалпаков , кыргызов и т . д .). И здесь определяющую роль играли такие факторы , как бытовой ислам , суфизм и культ святых [ 16 , с . 113 ; 3 ; 10 ; 18 ].
Зачастую в качестве мечетей казахи Северного Приаралья использовали собственные юрты – « өз үйім – мешітім » ( мой дом , моя мечеть ). Аналогичную же ситуацию отмечал М . Н . Галкин у туркмен восточного побережья Каспийского моря . Для этого они « устраивают отдельные на зиму кибитки ; а летом вырывают круглую большую яму , в которой сходятся молящиеся , оставляя верхнюю обувь у спуска в нее , или за насыпью , которой окружают подобные молельни » [ 11 , с . 35 ]. В качестве мулл приглашались религиозно образованные казахи , « сарты , оренбургские и сибирские татары » [ 21 , с . 25 ]. Как отмечал в 1771 г . Н . Рычков , казахи « не имеют собственных своих священников ; но вместо того в осеннее время посещают их Ходжи , Ахуны и Муллы , приезжающие из Ташкента , Туркестана и Хивы » [ 14 , с . 26 ].
Некоторую часть мулл составляли пленники казахов из числа представителей среднеазиатских народов . Например , у Букей хана служили три муллы — Мурсалим
Башни в культурно-историческом пространстве 27