малинового цвета шелковых плащах, в девятый раз возвращали своего владыку победителем. Казалось, сама природа, гордая своим изобретением, ласкала своего любимца, отдавая ему все, чем располагала. Его гончие псы в блестящих упряжках, подобные конским, бежали впереди, сверкая на солнце. Привелигированные псы Тамерлана- у них даже уздечки были сделаны из дорогого метала с драгоценными камнями. Маститые псы, аристократы животного мира. Они представляли собой весь цвет собачьей породы: греческие гончие, известные своей злостью, европейские мастиффы, сильные, как африканские львы, и беспощадные, как тигры. Я был свидетелем их доблестных действий, когда они гигантскими прыжками настигали врагов- самые свирепые существа, которых мне когда-либо приходилось встречать. За ними шли ряды слонов, ставших немыми рабами последнего завоевателя. Им пришлось оставить свою родную Индию и отныне беспрекословно исполнять волю самаркандского владыки. Справа от них, отойдя немного в сторону, чтобы не смешиваться и не уронить своего достоинства при входе в город, гарцевали эскадроны Тимуровской кавалерии, крылатые ангелы смерти, на своих летучих конях. Дух захватывало от их мощи, и сердце готово было вырваться из груди, когда они поднимали на врага свои длинные пики.
Я почувствовал прикосновение к своей руке и вздрогнул. Улу призывал меня. Его глаза горели, щеки порозовели, дыхание прерывалось. Он продолжал смотреть вперед, но я знал, что хотел сказать. Улу был безмерно счастлив, возвращаясь в свой красивейший город в мире, Самарканд, о котором пелись песни, прославляющие его могущество. Цитадель Тамерлана- он стоял, как доблестный воин, над котором возвышались бирюзовые купола дворцов, наполненных сокровищами. Город бриллиантов, изумрудов и рубинов, золота и серебра. Город, утопающий в изобилии фруктов и заморских яств. Столица мира- щедрый и хлебосольный Самарканд, был родным отцом для Улу и отчимом для меня.-Ло!-вырвалось из груди Улу, гортанно и хрипло.-Ло... о-о... о!- прокатилось по наступающей лавине. Армия услышала и ответила Улу и его великому деду- хромоногому, с искалеченной рукой Тамерлану. Как душа входит в тело, так въезжал Тимур в свой Самарканд.
***
3. Поэзия
Бахыт Кенжеев. Колхида
Звиаду, Инне, Шоте
1. У черного моря, в одной разоренной стране, где пахнет платан шелушащийся пылью нездешней, где схимник ночной, пришепетывая во сне, нашаривает грешное блюдце с хвостатой черешней, у черного моря булыжник, друг крови в висках, обкатан волнами, и галька щекочет подошвы –
52