главы книги
Смольный институт , в котором содержались благородные девицы …
К обители адарских « аспиранток » мы обязательно еще вернемся . А пока ни я , ни Люба не могли найти работу . Самые престижные места давно были разобраны нашими собратьями , кто приехал в Хайфу гораздо раньше нас . Конечно , у них и связи , и знакомства …
Так , журналист и киновед Ефим Шамрай окопался контролером в Хайфском зоопарке и счастлив был , как лошадь Пржевальского ; нейрохирург из Днепропетровска Запорожец шамерил в банке « Леуми »; Василь Борзенко , чистокровный украинец , пролез в музей иудаизма в качестве разнорабочего по установке экспонатов ; Меркович Толя , в прошлом физрук Херсонского машиностроительного техникума , стал контролером в поездах на перегоне Нагария – Хайфа ; орнитолог Воробейчик стал поводырем слепой собаки владельца мясного магазина .
Мне же с барского стола ( и на том спасибо все тому же Зискинду ) достался загаженный подъезд амидаровского дома на улице Анавиим , в котором поселили репатриантов-эфиопов . От безысходности я , может быть , и согласился бы на это место . Но я физически не выношу запах жареной селедки , приправленной прокисшим молоком , бараньим жиром и чесночным соусом на жженном сахаре . Это было выше моих сил .
– М а э с т р о ! – в о з м у щ а л с я Зискинд . – У вас неадекватные потребности . Вы слишком переборчивы !
Приходит как-то Люба , вся в слезах . Рассказывает : только что была на Ахузе у Вайнштоков . Сговорились , что Люба будет метапелить Люсика , пятнадцатилетнего амбала-переростка . Учитывая переходный возраст и омерзительный характер Люсика , сошлись на чуть завышенной цене . Все было чин по чину , пока у Любы осторожно не спросили – не из Маалота ли она . Люба , наивная душа , тут же подтвердила . Тогда ей осторожно задают вопрос : « Не ваш ли муж загубил инвалида первой группы Лазаря ?» Люба растерялась . « А если ваш супруг , – напирали на нее Вайнштоки , – вздумает и Люсику читать « Декамерона »?!
И всё . На этом сделка оборвалась . Люба шла домой , не видя под собою тротуара . Оказалась на проезжей части . Возле « Машбира » перешла на красный свет . Тут как тут , на нее налетела миштара и выкатила штраф на семьдесят четыре шекеля …
… Мы с Любой пребывали в состоянии полного отчаянья . Земля Обетованная горела под нашими ногами , точно друзская раскаленная сковорода для питы . Жизнь превратилась в каждодневную мучительную пытку .
Днем я искал работу , по ночам метался по квартире , трагически
заламывая руки , по вечерам в шабат упрямо продолжал замеры Любочкиного веса .
И вот суббота , поздний вечер . Я , как всегда , снимаю с Любы тапочки , ее нехитрое нижнее бельишко и ставлю на весы .
И тут меня прорвало . Я разрыдался . Да так , что стало стыдно не только перед Любой , но перед самим собой . Зарыдал по-бабьи , некрасиво , громко и взахлеб .
– Любаша , дорогая , я так больше не могу ! Прости меня за мой поступок ! Молю тебя , прости !
– Что случилось ? – Люба тут же спрыгнула с весов . По циферблату заметалась взбесившаяся стрелка .
– Этой ночью я должен окончательно уйти …
– На ночь глядя ? Но скажи , куда ?! – Туда … Я трагически воздел палец к потолку . – К ним ? К этим шлюхам-аспиранткам на седьмой этаж ?! Я горько улыбнулся : – Успокойся , дорогая . Я вознесусь гораздо выше … Люба замерла , окаменела . Ее бледное , лишенное загара тело вмиг покрылось мелкими голубоватыми пупырышками . У Любы началась истерика : – Ты не посмеешь ! Нет ! Хотя бы ради Аси … Тем более сейчас , когда у девочки экзамены …
Я закутал Любу в простыню , прижал к себе . Ее худенькое тело еще долго билось маленьким воробышком в моих руках . Я перенес жену в постель .
Несмотря на поздний час , из открытого окна все так же дул горячий , обжигающий хамсин . Я обтер жену влажным полотенцем . Примостился рядом …
Александр БИЗЯК - известный писатель и драматург , член нескольких творческих союзов , в том числе и Союза писателей Израиля – уже несколько лет проживает в этой стране . Он хорошо знаком и нашим читателям по книгам , пьесам , киносценариям и по огромному количеству публикаций в газетах и журналах Америки . Каждая новая встреча с персонажами произведений этого талантливого писателя доставляет радость многочисленным почитателям его творчества . Нашему читателю автор представляет несколько глав из своей новой книги .
Может быть , действительно , есть Бог ? И Он все видит ?
А как иначе можно объяснить тот факт , что именно в ту критическую ночь , накануне моего ухода , Он оказал нам с Любой реальное содействие ?
Когда в своей беспомощности расписывается власть , всевозмож ные хевры , тивухи , амуты , городские и поселковые советы , отделы по трудоустройству граждан , пункты психологической поддержки , управление абсорбции и всякая другая хренатень , Он и только Он незамедлительно поспешил на помощь .
… Монотонно тикали часы на кухне . Я , лежа на спине , слышал , как во сне постанывает и вскрикивает Люба , как прерывисто ее дыхание . Боясь пошелохнуться , чтобы невзначай не потревожить ее нервный сон , широко открытыми глазами я смотрел на потолок . Нет , не потому , что выше этажом обитали « аспирантки », и я рисовал себе фривольные картинки их ночной несладкой жизни .
Я размышлял о Любе . Как она , мой беззащитный серенький воробышек , будет без моей опеки ?
Я , конечно , понимал , что мой уход обернется для нее трагическим ударом . Но если без истерик и женских причитаний , то на фоне минусов прослежиаются плюсы . Причем , вполне существенные . Рассмотрим главный плюс : с моим уходом Вайнштоки тут же предложат Любе вернуться к метапельству Люсика . Значит , получается , что моя кончина принесет двойную выгоду : Люба получает хорошую работу , Люсик сохраняет нравственную девственность .
И для Аси тоже возникают несомненные существенные плюсы . Если смерть отца обставить как несчастный случай ( а я , естественно , так и собираюсь поступить !), то дочь получит пенсию как лицо , потерявшее кормильца .
К тому же , что весьма немаловажно , лишившимся кормильца полагаются существенные скидки на арнону , воду , электричество и другие льготы . Я по этому вопросу договорился с тем же Зискиндом . На Адаре у него есть свой , сравнительно недорогой юрист . Тот обещал помочь оформить , да еще и по мивце . Если , конечно , не обманет , сукин сын . ( Я давно заметил , что отпетые прохвосты здесь – адвокаты , маклеры и агенты по страховке ).
Если говорить о минусах , связанных с моей кончиной , то их , конечно , наберется больше , чем предполагаемых плюсов . Все перечислять не буду . Но один тревожит больше остальных . Зная , насколько Люба легкомысленна в вопросах самодисциплины , я уверен , что в мое отсутствие она наверняка забросит регулярные замеры веса . Допустить этого нельзя ни в коем случае ! И тут вся надежда опять-таки на Зискинда . Старик поклялся мне , что будет лично ставить Любу на весы . Тем более , что в этом деле он располагает богатейшим опытом .
Дело в том , что Зискинд тридцать лет работал в Киеве в Центральной бане . В раздевалке на весах . Причем , последние пять лет как самый престарелый в коллективе ( а посему не представляющий опасности в сексуальных посягательствах ), – трудился в женском отделении .
В Хайфе работать в бане он не захотел , а устроился в приличный небольшой махон , всего на семь персон , – следить за весом массажисток . www . russiantown . com декабрь 2003 г . ( No6 )
51