АПОКРИФ-78: 07.2014( D5.0 e. n.)
какие именно образы представляют( и представляли) « большую записную книжку » людей, принадлежащих к разным человеческим культурам, но я совершенно уверен в том, что такой образ, несомненно, сложный и детализированный, почти не претерпевает изменений с момента его создания в раннем детстве и до глубокой старости индивида.
Мой личный опыт овладения « календарным » временем начался с создания зрительного образа семидневной недели. При том что я принимал наличие равного числа дней в каждой неделе, число 7 не имело для моего восприятия никакого смысла. Дней в « моей » неделе было определённо больше, чем в классической. Сколько именно? Тайна! Зрительный образ « моей » недели представлял собою изображение светлой металлической решётки( вроде тех, что прикрывают ниши окон подвальных этажей) на тёмно-сером, почти чёрном фоне. Границы её( недели) представляли собой более толстую металлическую окантовку. Пустоты между мелкими прутьями означали дни недели и... и всё! Вплоть до поступления в школу этот образ был неизменен, правда, сильно поредели « прутья ».
Далее история приобретает совершенно комический оттенок. Те, кто застал советский период школьного образования, надолго запомнили главный школьный атрибут и грозу троечника— « Дневник ». Это чудо советской педагогической мысли выглядело как толстая тетрадь, состоящая из зеленоватых листов скверной макулатурной бумаги в переплёте волокнистого, серого картона. На каждой странице помещались три одинаковые, отпечатанные типографским способом таблички, в графы которых вписывались названия уроков. На одном полном развороте « Дневника » состоящем из двух страниц, помещались шесть таблиц, соответствующих дням недели. Числа месяца ученик вписывал сам, рядом с табличкой, соответствующей дню недели. Забавным было то, что учебных дней в школьной неделе было шесть, седьмой день— воскресенье— отсутствовал. Поскольку каждый советский школьник набожно верил в непрерывность течения времени( и я не избежал тогда подобной участи), школьный дневник, носитель официальной хронологии, сыграл со многими моими знакомыми, и со мною в частности, довольно саркастическую шутку. Из семидневной юлианско-григорианской недели( о ужас!) выпадал один день. Поскольку само наличие школьного дневника и эмоции, с ним связанные, были значимы для учащегося, такое « дырявое » представление времени заставляло дорисовывать в воображении некое виртуальное « воскресенье ». В моём случае это была некая галлюцинаторная дополнительная табличка, помещавшаяся в качестве вставки где-то в четвёртом измерении между субботой и понедельником! И при всём этом в моём доме присутствовали разные календари во множестве, начиная от карманных и кончая отрывными, был даже хитрый « кувыркающийся » календарь в виде хромированной капсулы, закреплённой на оси в вилке, вделанной в малахитовую подставку.
В течение многих лет образ школьной недели в формате 6 + 1 всплывал в моём разуме почти автоматически! Зато образы года, десятилетия и целого столетия( далее по возрастанию) формировались в моём разуме совершенно самостоятельно и вне давления всяческого « официоза ». С самого раннего детства образ « моего » календарного года напоминал светло-зелёную долину, ограниченную по левую и правую руку заснеженными горными пиками. Расположенная слева ледяная вершина горы приходилась ровнёхонько на первое января. Далее, слева направо, по мере спус-
35