15
Апокриф-120 : октябрь 2017 ( G5.3 e . n .)
требующей , прежде всего , полного погружения собственной личности и мысли в общий поток типовых шаблонов , которые соответствуют тому бесцветному однообразному восприятию жизни , которое навязывается благодаря превосходству посредственностей . Потому успех приходит не к гениям , а к сообразительным парням , которые знают , чем зацепить взгляды масс , и заигрывают с ними . Так создаётся блестящая мишура репутаций , и одураченные сотни тех , кто мог бы стать честными « рабочими лошадками », идут на заочные курсы и стараются быть такими же , как эти блестящие « великие », чьи достижения на деле не более чем простое шарлатанство . Такова ситуация в нашей литературе : это неразборчивые орды писателей , большей частью неодарённых , стремящихся ложными методами к цели , которая и сама по себе является ложной ! Апогей этого можно наблюдать в таких газетах как THE SATURDAY EVENING POST 1 , где люди более или менее реального таланта не выдерживают конкуренции со свободно текущими золотыми потоками , которые формируют ценность их оригинальности и художественного сознания . Это жуткий кошмар , путы которого лишь немногие сильные и смелые духом способны сбросить .
Литература ужасов ныне даже в Америке не подлежит ограничениям , которым подвержена литература в целом . Когда один из тех , кто образует аудиторию читателей литературы ужасов , хочет найти действительно экстравагантный рассказ , он готов к тому , чтобы взять что-то , выброшенное с проторенной дорожки национальной традиции , традиции обычной безвкусицы . Перед нами реальное исключение из правил — человек , который хочет чего-то оригинального , — но ввиду общей традиции , которая завладевает всем образованием наших рассказчиков , мы можем лишь трагически вопрошать : кто сможет ему это дать ? Массовая культура вдалбливает всем молодым авторам , что они должны соответствовать образцам и отражать ограниченный искусственный мир и психологию . Как можно выиграть в эту игру , когда проигрыш заведомо подстроен , и трудно ожидать , что ужасы , будучи небольшим ответвлением литературы , смогут развивать свою неповторимую школу вопреки устоявшимся порядкам художественной литературы ? Я ещё не встречал человека , который смог бы ответить на этот вопрос . Я попытался взять под свою опеку одного яркого молодого малого в этом городе — парня , начавшего заурядно , но теперь стремящегося добиться успеха на поприще ужасов . Снова и снова я правлю его работы , удаляя банальные ситуации , образы и действия и вводя штрихи , о которых он никогда не думал , но которые я считаю крайне эффективными в подобной работе . Снова и снова я делаю это , но результат всё ещё крайне удручающий . Порой я добиваюсь успеха , но затем неким невероятным образом его старая школа берёт верх , и он решает сцену в стереотипном , лишённом воображения общепринятом ключе . И всё то время , что я пытаюсь помочь ему , меня преследует на удивление противоречивое чувство вины за то , что я , возможно , порчу его , отучивая от прибыльных методов работы в области иной , нежели ужасы , подрывая его веру в безвкусно-эффектные подходы !
Так что , когда я читаю Weird Tales и замечаю здесь и там истории , полные заезженных клише — лаборатория , клуб с холёными мужчинами вокруг камина , прекрасная королева с далёких планет , призрак , которым оказывается живой злодей , пытающийся напугать кого-то , чтобы выжить из дома , и т . д ., и т . п ., — мне никогда не прихо-
1 Американский журнал . — Прим . пер .
15