ТРАДИЦИИ И ПРОРОКИ
две категории людей: в первую входили те, которые были недостойны посвящения, а
во вторую — те, для кого варнового посвящения было уже недостаточно. Очевидно,
что современный мир, а в особенности Запад, уже не имеет необходимых посвяти-
тельских организаций, доминирующих в обществе и таким образом определяющих
его структуру. Посему, современного человека разумно рассматривать через две
упомянутых категории: либо он ниже варн, либо они ему и вовсе не нужны. Именно к
последним и следует нам причислять Юлиуса Эволу (несмотря на его часто постули-
руемые симпатии к кшатриям и «кшатрическому»), одной из центральных позиций
позднего периода творчества которого являлась принципиальная возможность че-
ловека преодолеть разрушенный социальный строй и восторжествовать над соб-
ственными слабостями, что символически выражалось в его призыве «оседлать тиг-
ра». Очевидна параллель между эт им самым тигром и Бхавачакрой, включающей в
себя всех живущих существ. С точки зрения буддизма, нет никакой существенной
разницы между голодным духом и небожителем: оба в одинаковой степени нужда-
ются в освобождении, в просветлении, в бодхи. Именно приверженностью Юлиуса
Эвола к тантрическому буддизму, а также критической позицией Рене Генона в от-
ношении к буддизму вообще, можно объяснить противоречия двух величайших тра-
диционалистов ХХ века. Попытка приписать противоречиям между Геноном и Эволой
оттенок варновости диктуется в целом желанием, во-первых, представить варновое
разделение как некий аналог врождённых склонностей; во-вторых же, приписывание
Генону и Эволе варновых позиций уже предполагает доминирование Рене Генона как
якобы представителя высшей варны, а кроме того — как симпатика и авторитетного
исследователя традиционного индуизма. Всё сказанное касается и отношений между
Эволой и Хайдеггером.
Лесная тропка и путь киновари: о специфике различия
В философии позднего Хайдеггера особое значение приобрело понятие «die
Holzwegen», что приблизительно можно перевести как «лесные тропки». Именно с
движением по тропкам сравнивал Хайдеггер мышление, противопоставляя его ими-
тации мышления, свойственной технократической цивилизации Запада. Так, если
мыслитель движется по лесным тропкам, каждый раз выискивая путь и сочетая своё
стремление к движению с особенностями ландшафта, то современный человек по
большей части движется по одноколейному маршруту, будучи заложником техниче-
ского отношения к миру. Техника же для Хайдеггера представляет собой манифеста-
цию метафизической сущности, которую философ условно называет неологизмом
Gestell (существительным, производным от глагола «ставить» в совершенной форме).
Gestell — это подчиняющее, насилующее отношение к миру, воплощающееся в тех-
нике, но не ограниченное ею. Насильственному подходу к миру Хайдеггер противо-
поставляет ненасильственные подходы, раскрывающие сущность вещей, но не пре-
образовывающие их по произволу человека: речь идёт о мышлении и поэзии. Такова
специфика миропонимания Хайдеггера, выраженная в его философии.
46