АПОКРИФ-101: 03.2016 (L5.1 e.n.)
теллектом (но не мудростью!). Человеку запрещается мыслить отлично от стада, за-
прещается развиваться по иной программе, отличной от той, что задало время, за-
прещается отходить от мейнстрима (особенно в период гормонов: если ты не дела-
ешь то, что «круто», ты уже какой-то не такой), запрещается проповедовать справед-
ливый негатив, который необходимо заменять безмозглой ложью о позитиве. За-
прещается мыслить о тайном, тёмном и так далее. Человек обязан видеть во всём
только позитив, но к всеобщему негативу обязан относиться прохладно и со стра-
хом: это может подорвать его навязанную веру в безграничную лицемерную добро-
детель и безграничный свет. Но, чтобы полностью опозорить церковь, — закон по-
строен на заповедях Сатаны о достатке и удовольствиях. А ведь мало кто знает, что
нужно страдать, чтобы якобы попасть на небеса... Но так называемые внерелигиоз-
ные законы напрямую связанны с религией: не убий, не укради, я ещё молчу о псев-
доморалистической педерастии...
Часть четвёртая
Magnum Sonic Misterium
Природа тритона: стук в дверь к Дьяволу
Недаром многие хаотичные картины из жизни описывают с обильным исполь-
зованием хроматических нот и, возможно, даже некоторых модуляций, на полутона.
Но психически это воздействует на человека как нечто тревожное, и нервная система
при восприятии музыки может просто отвергнуть образы, которые автор нарисовал
последовательностью нот. Хроматизм может быть воспринят за быстрое движение
куда-либо. Но полагаю, что инквизиция усматривала грех именно во внезапном
нарушении в з аконе, где минорно-мажорный закон рушился на определённой уже
непосредственно автором ступени, октавы. Минор, минор, мажор, минор, мажор.
Начав играть первые три ноты перового «минора» и резко перескочив на три целых
тона от тоники, можно создать картину некоего нарушения пути. В конце — послед-
ние три ноты этой последовательности и нота, принадлежащая, смею сказать, концу
предыдущей октавы, представляют собой светлое завершение начатого пути, семь
звуков назад. Но с точки зрения теории музыки это не совсем точно, а вернее даже
сказать ошибочно. Повтор тоники является не принадлежащей нотой — а первой но-
той следующей октавы. Сам минорно-мажорный закон я могу описать как нечто
определяемое инквизиторами как божественный замысел. Можно, точности ради,
самовольно, цинично расширить октаву — замысел бога — на одну ноту — в данном
случае это будет Ре-диез, — а также приписать ещё туда повторную тонику уже сле-
дующей октавы, расположенной выше. Но ни в коем случае не противореча класси-
ческим законам музыки, а для того, чтобы лишь высмеять церковь. В итоге в церков-
ной октаве восемь нот и одна добавочная. Т. е. две повторяющиеся и одна тоника с
бемолем. Хочу сразу же обратить внимание на первые две (в данном случае Ре-диез
и Ми). Сочетание этих нот в итоге даёт, условно скажу, дьявольский диссонанс, как и
в других тональностях. Но, к тому же, глядя на политику всепрощения церкви и их
бога — располагает к новому началу, т. е. к пути до повтора тоники, по теории — к
127