АПОКРИФ-100: 02.2016( K5.1 e. n.)
Солнцем). В христианском символизме Бог традиционно изображается в качестве метафизического Солнца, источника смыслов, форм, аутентичности и жизни 1. Временем восхода метафизического Солнца является ночь, когда солнце физическое покидает Небеса. В ключе указанных ранее аспектов интерпретации текста Калугина важно уточнить, что физическое солнце можно рассматривать через призму триединства( древние египтяне, например, называли рассветное, дневное и вечернее солнца разными именами— Хепри, Ра и Атум, хотя при этом подчёркивалось, что все три имени принадлежат одному богу— Ра 2). Аналогичного разделения в отношении к луне не применяли. Луна также является триединой— например, в античной Греции существовала Великая Хтоническая Триада, объединявшая трёх лунарных богинь— Диану( растущую луну), Селену( полную луну) и Гекату( убывающую луну), однако в данном контексте триединство касается лунных фаз, а не одной ночи, то есть, между троичностью луны и солнца здесь нет равнозначности. Так, трём фазам светового дня предшествует одна сплошная ночь. Если рассмотреть эту физическую структуру с точки зрения метафизики света, полученный смысловой перевёртыш с удивительной точностью отразит структуру рассматриваемого текста. Так, первая часть( вечерняя) содержит физический свет, а следовательно, является сплошным метафизическим мраком. Вторая часть( если не учитывать её первую и последнюю строфы, которые выражают личное, а не общечеловеческое( историческое) отношение с Богом) состоит из трёх фаз: первая( Солнце вос-ходящее, или же у-ходящее) является отсылкой к истории отдаления Бога от человечества(« Адам, куда ты скрылся »); вторая— Солнце дня, находящееся на середине пути(« Куда идти? Куда теперь бежать?»); наконец, третья фаза— это Солнце вечернее, приближающееся к земле, возвращающееся, нисходящее снова к человечеству(« Весь этот дар...»).
В результате мы получаем несколько смысловых уровней одного и того же текста, совершенно органично их сочетающего в себе. Бесспорно, таковых интерпретаций может быть намного больше, и в предложенной благосклонному читателю статье я попробовал коснуться лишь того аспекта, который напрямую относится к моей излюбленной тематике метафизики света и теургии. Важно, впрочем, понимать, что аналогичным полем для интерпретаций может служить не только текст любимой песни или молитвы, но любое явление мира. Суть в том, что Млечный Путь всегда пребывает в небесах, и аналогичным образом, смыслы всегда присутствуют в каждой детали действительности. Вопрос лишь в том, способны ли мы увидеть эти смыслы, заглянув по ту сторону физического мира. Для этого, однако, недостаточно одного лишь Духовного Зрения, желания, благочестия и т. д. Для постижения собственной цельности с Богом необходим свет метафизического Солнца, который откроет фиолетово-чёрные небеса в их аутентичности, а путь на Олимп— в его мерцающем величии. Главной мистерией теургии в широчайшем смысле является мистерия любви, в которой двое становятся одним, а преграда между физическим и метафизическим, земным и небесным, смертным и бессмертным рушится, даруя теургу постижение истинного единства. Так, по словам Григория Нисского, « любовью порождается познание, а познанием— любовь ».
1 Детальному и глубокому анализу символизма Духовного Света в христианстве посвящена уже упомянутая моя статья, опубликованная в 4 номере украинской ветки « Апокрифа ». 2 См.: М. Коростовцев. Религия Древнего Египта.
109