АПОКРИФ-100: 02.2016 (K5.1 e.n.)
На приведённые размышления и отсылки к некоторым текстам меня натолкнула
структура текста «Млечного пути». Разделение текста на две части является очевид-
ной отсылкой к Ветхому и Новому Завету: в первом упоминается лишь первая ипо-
стась Святой Троицы, во втором — две остальных. Первая часть (две первых строфы)
— это повествование; иными словами, Бог здесь представлен как «Он» (хотя и гово-
рится о «мерцанье голубиных крыл», «пламени белого огня» и «Млечном Пути», всё
это описывается, будучи созерцаемым находящимся «снаружи» наблюдателем —
ведь Бог всегда остаётся неизменным, меняется лишь отношение между Ним и чело-
веком/человечеством). На «ветхозаветность» первой части намекает также и упоми-
нание «сумрачных пророчеств», то есть, книг ветхозаветных Пророков, в которых
предрекалось наступление последующих этапов отношений человека с Богом. Ины-
ми словами, первая часть текста посвящена эпохе Бога-Отца.
Вторая (полностью диалогичная) часть текста намного более сложна, и это обу-
словило необходимость её двухуровневого разделения. Так, первая строфа части 2а
и единственная строфа 2б являются идентичными за вычетом того обстоятельства,
что первая — это внешний, а вторая — внутренний диалог (т.е. первая относится к
эпохе Бога-Сына, а вторая — к Царству Святого Духа). Действительно, несмотря на
то, что в обеих строфах присутствует диалог с Богом, в последней строфе собесед-
ник Бога фактически сливается с Ним и уже говорит о самом себе как о тождествен-
ном Ему, в то время как в 2а ни о каком «Я» вообще нет речи.
Однако если часть 2б, повествующая о Царстве Святого Духа, состоит лишь из
одной строфы, то 2а является более сложной, включая в себя три строфы, пронуме-
рованные выше греческими буквами. Первая строфа 2а — это личный диалог с Хри-
стом, три же последующих строфы — это коллективный, общечеловеческий диалог
(вместо «Я» здесь фигурирует коллективный субъект «Мы»), в котором выражены
опять-таки три основных эпохи отношений человека с Богом. Первая (α) из трёх
строф повествует об Адаме и является очевидной отсылкой к ветхозаветной Книге
Бытия. Во второй (β) строфе впервые в тексте Бог назван Господом. В Христианстве
«Господь» (греч. «Κυριος», лат. «Dominus») — это всегда именно вторая ипостась Свя-
той Троицы 1 , следовательно, в контексте данной триады строф вторая соответствует
эпохе Иисуса Христа. Наконец, третья (γ) строфа, в которой также собеседник поэта
именуется Господом, посвящена Царству Святого Духа, поскольку здесь поэт гово-
рит (вполне в православном духе): «Ни для кого — для нас и для Тебя — // Весь этот
дар, которого, который... // Нет равных, Господи! И Свет от каждой споры, // И каж-
дый свят, и святость у Тебя!». Уже было сказано, что диалог человека с Богом начина-
ется с того, как вочеловечивается Христос, называемый также Господом. Следова-
тельно, здесь поэт обращается именно к Христу (именуя Его Господом), но говорит о
Святом Духе, который, согласно православному Символу Веры (в отличие от католи-
ческого), исходит от Бога Отца (но не от Бога-Сына) и несёт в себе некие чудотвор-
ные дары (Χαρισμαι), которые раскрылись, например, в апостолах после того, как на
них спустились языки пламени в Пятидесятницу. Важно, что третья (γ) из рассматри-
ваемых строф фактически основывается на утверждении из молитвы к Святому Духу,
1
См. Христианский Символ Веры на любом языке.
107