4
Crypta Platonica: К счастью, нет. Но мы живём в «Платонической» парадигме, и любая мысль до
сих пор остаётся «заметками на полях его диалогов». Сквозь любой континентальный текст на вас
будет смотреть отец западной философии, и любой автор ещё до написания трактата
разбирается, что бы он ответил Платону. Исключением, может быть, является аналитическая
философия, но, во-первых, её показной неинтерес к собственным основаниям в 20-м веке может
вызывать только усмешку, а, во-вторых, аналитики быстро переросли эту детскую болезнь и давно
занимаются вопросами этики и онтологии; да и граница между аналитической и континентальной
традицией стирается прямо у нас на глазах, рискуя стать границей между разными разделами
одной философии.
Для науки (да и для философии) не важно, кто открыл фрагмент истины, потому что она не
принадлежит открывающему. У нас ядерную физику создал Резерфорд, а где-нибудь в созвездии
Кассиопеи то же самое сделало инопланетное разумное существо. Кто же её «создал»? Здесь
сам язык даёт нам подсказку: истину именно открывают, а не создают. И всё же человек существо
эмоциональное и глубоко чувствующее, поэтому он ценит заслуги сородичей. Быть может, Платона
будут помнить даже тогда, когда наша цивилизация погибнет. Марксу такого и не снилось.
VISUM: Перейдем, непосредственно, к самой философии Платона. Как надо читать Платона?
Можете ли вы, основываясь на своем опыте, дать какие-то советы или, возможно, есть некая,
известная только в академических кругах тайная методология чтения диалогов?
Crypta Platonica: Методология есть, и она действительно «тайная» – обратиться к тем, кто читал
Платона в античности. Сегодня нам непонятно, зачем «читать о прочитанном», и как правило,
рецензии на современные книги не занимают больше пары страниц, и читают их от силы ленивые
студенты. Однако, в древности трудно переоценить жанр комментария, и порой читать без них
оригинал почти невозможно, т.к. будет ничего не понятно. Но кое-что нас сближает. Например, мы
с удовольствием слушаем лекции или смотрим ролики на youtube, где всё объясняется доступным
языком.
Существует так называемый «канон Ямвлиха», философа-неоплатоника 3-го века н.э. Это 12
диалогов, построенных в логичной последовательности. По мысли Ямвлиха, такой маршрут должна
пройти человеческая душа, чтобы пробудиться и приобрести дар к философии. Не нужно
забывать, что, по мысли П. Адо, книга в тот момент – это не простой носитель информации; если
угодно, она являлась инженерной инструкцией, спецификацией по настройке души. Книга была
путешествием, в ходе которого можно не на шутку изменить себя. Трудно не заметить в
Платоновских диалогах драматический элемент, замечу лишь, что до сих пор по ним делают
постановки. Поэтому воспринимать их нужно так, как если бы вы сидели рядом с Сократом и всё
это слушали. Достаточно вспомнить речь Фрасимаха в «Государстве» или накал страстей, который
возник в «Протагоре». Канон начинается с первого «Алкивиада» и заканчивается «Парменидом» и
«Тимеем». Сперва душа учится абстрагироваться от тела и, проходя все стадии, в конце
рассуждает о сотворении мира и бытии как таковом.
Понятно, что простого набора диалогов и их последовательности недостаточно. Однако нам
повезло, и до нас дошла своего рода памятка для схолархов в Академии, это «учебник
платоновской философии» Альбина (по другой версии Алкиноя). Этот небольшой по объёму (но
большой по содержанию) текст, в своё время, дал мне понимание глубже, чем годовой курс по
платонизму.
VISUM: Кто умел читать Платона? Александр Смулянский, на лекции о Хайдеггере сказал, что
немецкий философ поставил точку в прочтениях и интерпретациях Аристотеля. Можно ли кого-то
удостоить такой же чести касательно Платона? И если да, то кого?
Crypta Platonica: Думаю, на первый вопрос я ответил выше. Что говорит Смулянский, не очень
интересно: «поставить точку в интерпретациях» изначально бредовая формула, т.к. интерпретации
бесконечны. Что говорит Хайдеггер об античности – тоже: это его личные переживания,
перпендикулярные реальности.
Если говорить о Платоне как живой традиции, она закончилась на неоплатонизме, который,
вообще-то, является современным термином – сами платоники Плотин, Порфирий, Дамаский,
Ямвлих и др. себя никакими “нео-” не считали. Постепенно Платон был впитан христианством,
которое Хайдеггер назвал «платонизмом для масс». Оно одно заботилось о людях в период