говорят про нее чеченцы , что является по их шкале характеристик человека высшей похвалой . А то « но », которое при этом добавляется , есть сложность Зининого характера , что в данный момент их больше всего настораживает . Что Зина пришла не к добру , понимает каждый , но не знает , насколько не к добру . После того , как она одним взглядом заставила всех умолкнуть и потупить взоры , Зина тряхнула кнутом и по слогам бросила в комнату вопрос :
- Ну , че-че-ны , е ... мать ва-шу ... ка-ккой у вас праз-д-ник ?!
Если бы Зина бросила вопрос голосом громким , сердитым криком , может , люди похолодели бы гораздо меньше , но она произнесла его таким полушепотом , в котором слышался метал-
• лический лязг и скрип , что у всех ёкнуло на всю глубину человеческого страха . Этот полушепот горячо ударился всем в лицо , обжег их , потом тяжело впечатался в пол , и теперь все молча смотрели в пол , как бы читая на нем свой приговор .
- Вождя мирового пролетариата собираетесь хоронить ?! - теперь голос Зины резко вскочил и в нем уже были звуки , которые образуются , когда раскаленный докрасна металл вдруг обливают холодной водой .
Тишина стала еще большей тишиной и свинцово тяжелой .
- Не будет вам этой радости , б ... чеченские ! - полоснула она тишину кнутом , который взвился в ее руке длинной змеей .
Чеченцы еще больше съежились . Каждому хотелось стать маленьким-маленьким , чтобы именно его Зина не видела . То , что Зина крыла их матом , дело привычное , это манера ее образной речи . Но повод , по которому Зина сейчас выступала , и кнут в ее руке становились опасными ...
Тут нашелся Гани , который работал учетчиком во второй бригаде колхоза и хорошо знал русский язык , да и в « гостях » у Зины бывал чаще других .
- Что ты , Зина , как так хороним нашего вождя ?! Скажи , что случилось ? Что это с тобой ? Разве он умер ? Мы же ничего не знаем ... Вот Хабила наша вышла замуж ... Ты же знаешь , когда выходят замуж ... женятся ... вечеринки ... свадьбы ... положено такое дело , - заискивающе и явно переигрывая начал Гани , указывая одной рукой на уже не молодую вдову Хабилу , а второй
17