ствовала она своим особым нюхом , как следят за ее бегом , перебегая от скалы к скале , чтобы не выпустить из вида одинокого всадника .
Но сам всадник ничего не замечал и не чувствовал . Он всмотрелся и узнал местность , вспомнил , как в отрочестве , лет четырнадцать назад , проезжал уже в этих горах , немного севернее перевала .
Султан Мухаммед послал тогда отряд против халифа и велел командующему взять с собой и Джалалидцина для боевого крещения . Но отряд так и не дошел до Багдада . В горах выпало столько снега , что многие перемерзли , а успевших повернуть обратно курды обманом завели в тесную лощину и ограбили .
Сколько было у отца тайных и явных надежд , сколько коварства и хитроумия — и где теперь все это ? Песком разрисовало , пыль покрыла ... Развеялось все , едва показался у пограничного города Отрар Чингисхан . Отец , растерянный , запутавшись в интригах военачальников областей , отвергнутый простым людом за алчность , с первого дня войны все отступал , ни в ком не встречая сочувствия , все был в бегах и за год отдал то , что собирала династия два столетия . До последнего дня он еще на что-то надеялся , честолюбие мешало ему трезво взглянуть вокруг , и , лишь когда был загнан монголами к прокаженным на остров Ашур-Ада , отдал меч свой Джалалиддину .
Сын давно рвался отомстить . Но неоткуда ему , правителюбез страны , было разогнаться , чтобы , собирая силу , броситься на монголов . Не было ни одной области , где бы он мог остановиться , оглянуться , — все успел занять враг . А столица Гургандж , попавшая в руки самозванцев , каждую неделю сменявших друг друга , не пожелала признать этого храброго , но вспыльчивого и безрассудного молодого человека , не искушенного в дипломатических хитросплетениях , и изгнала его , а сама открыла ворота монголам . Да !
И метался Джалалиддин , отступая в чужие земли , изгоняя их правителей , убивая и грабя жителей , желая из разноязычных областей собрать новое государство на пути монголов . Но не собралось , расползлось , зло рождало зло , не смог силой меча убедить Мазандаран и Армению быть союзниками ...
А сейчас лошадь уносила его все выше по каменистой тропе ,
128