— Ур ! Ур ! А-а-а !..'
Лошадь несла Джалалиддина к крепости , главным ее воротам , которые , как обещал Масуд , будут в любое время распахнуты перед султаном и его людьми .
Ни одна стрела не пролетела вдогонку Джалалидднну , видно , был приказ монголам брать его живым .
Еще издали заметил султан , как вышли из ворот Амида несколько человек . Он взбодрился , думая , что это встречают его . Но вышедшие постояли , понаблюдали за тем , как сражаются хорезмийцы с монголами , и ушли обратно . А когда крепко заперли за ними ворота , Джалалиддин вдруг сообразил , что там мелькнула фигура Масуда .
— Бейте хорезмийцев ! — услышал он , едва поскакал в тени крепостного вала . — Они пришли грабить нас ! — И над его головой с треском пролетел шар из горящей пакли , чуть не опалив волосы ...
Ур ! Ур ! А-а-а ... Слабеют звуки боя , крики и стоны в зажатых теснинах отдают эхом так , словно последние предсмертные голоса , перекликаясь , ищут друг друга .
Джалалиддин оглянулся и краем глаза увидел , как теснят монголы его воинов по всей лощине к отвесным скалам , бьют их наповал , бросая на камни под копыта своих серых коней . Увидел все это , натянул поводья , думая возвращаться к своим , но лошадь , привыкшая теперь все время уходить от погони и взявшая уже хороший разбег , уносила его все дальше от места боя , все выше — от тесных тропинок к просторам — и опять потом окунаясь в туман узких расщелин .
В последние дни месяца шабан2 в горы опускалась напряженная тишина , заросли арчи и дикого ореха темнели , мох на скалах и камнях , высохнув , сворачивался — на все находило угрюмое оцепенение .
Казалось , что сам этот вид вокруг чем-то сковывает бег лошади . Уйдя от опасности , она не расслаблялась , не шла ровнее и спокойнее , а все время неудачно ступала , спотыкаясь . Будто чув
1Бей — боевой клич тюрок . 2 Ш а б а н — август .
127