ОБЩЕСТВО
ÏÐÎÃÎËÎÑÓÅÌ
ÇÀ ÍÎÂÓÞ
ÊÎÍÑÒÈÒÓÖÈÞ?
Предстоит всенародное голосова-
ние по поправкам в Конституцию РФ,
предложенным Президентом России
Владимиром Путиным и вызвавшим
в обществе широкую дискуссию. О
том, почему россияне должны сказать
да новому Основному закону, расска-
зал Андрей ТУЗИКОВ, профессор,
завкафедрой КНИТУ – КХТИ, доктор
социологических наук.
– Андрей Римович, поправки
в Конституцию РФ, за которые,
судя по результатам соцопросов,
проголосуют более половины
избирателей, позволят Влади-
миру Путину баллотироваться
на новый срок в 2024 году. На Ваш
взгляд, зачем это нужно дей-
ствующему президенту? Может
быть, дело в том, что пока он не
видит достойного преемника?
– Сейчас стало хорошим тоном
делить общество на «запутинцев» и
«антипутинцев». Первые всегда под-
держивают действующего президен-
та, а вторые в любом его действии
видят подвох. Но я попробую встать
в позицию, скажем так, институциона-
20
апрель – май 2020
www.республика21век.рф
листа, ведь власть, кроме всего про-
чего, еще и важнейший социальный
институт. Если взять историю России
за последние 400 лет, то самым страш-
ным испытанием для государствен-
ности, для жизни миллионов людей
была смута, когда возникла ситуация
не определенности с верховной вла-
стью, драки за власть различных груп-
пировок и сил, готовых разорвать
страну на уделы. Это было и в 1612
году, и в феврале 1917-го, и осенью
1991-го. Россия – страна большая, и
у нее много зарубежных конкурен-
тов, или «партнеров», как их называет
Владимир Путин, которым хотелось
бы, чтобы она сорвалась в очередную
смуту. Дело не в том, что не нужна
конкуренция в борьбе за власть, дело
в том, что разрушительной для стра-
ны является именно драка за власть,
драка без правил, в которой дерущи-
еся не обладают реальным доверием
большинства народа, а являются или
случайными в политике людьми, или
даже прямыми ставленниками других
государств (вспомним Лжедмитрия,
Семибоярщину и т.п.). В политологии
есть понятие «легитимность». Это
ситуация, когда власть признается
большинством людей как законная
и они выражают готовность ей под-
чиняться. Легитимным у нас всегда
был, прежде всего, институт государя.
Не важно, как он назывался или сей-
час называется, царь, генеральный
секретарь или президент, в глазах
массового сознания суть этой долж-
ности – государь (главный в государ-
стве), и она имеет критическое значе-
ние. Я позволю себе процитировать
Александра Зиновьева, выдающегося
логика и социолога. После того как
его выслали из Советского Союза, он
считал, что допустил большую ошиб-
ку, заявив в одном из интервью, что
самая уязвимая позиция Советского
Союза – это должность генерально-
го секретаря ЦК КПСС. Потому что те,
кому надо было это услышать, услы-
шали и в 1984 году начали обхаживать
Михаила Горбачева, делая его своим
ставленником. Он и стал, по выраже-
нию берлинцев, «лучшим немцем»,
сдавая все геополитические активы,
завоеванные кровью наших дедов
и прадедов. Чем это кончилось, из-
вестно… А ведь исторически хранить
землю и народ – главная обязанность
государя.
И мы действительно увидели,
что как только фигура первого лица
стала слабой и непатриотичной, по-
сыпалось казавшееся незыблемым
здание советской государственности.
Слабым с точки зрения легитимности
был и Борис Ельцин. Только ленивый
не обсуждал его пороки и «странно-
сти» поведения. И получилось так, что
фигура второго Президента России
Владимира Путина очень выигрыш-
но смотрелась на этом фоне. Реши-
тельный, спортивный, патриотически
настроенный, готовый отстаивать
национальные интересы страны на
международной арене. Именно на
время его пребывания у власти при-
шелся период укрепления государ-
ства, преодоления инерции распада,
стабилизации, да не без проблемной,
но стабилизации с ее массовой ипоте-
кой, гипермаркетами, иномарками... А
дальше возникла ситуация, когда слу-
чился серьезный конфликт с нашими
зарубежными «партнерами», которые
теперь в открытую говорят, что, ког-
да власть сменится или произойдет
ситуация, когда за нее можно будет
побороться, они поставят на иную фи-
гуру, которая их устроит.
Между прочим, у Молотова была
такая очень интересная практика.
Когда он был министром иностран-
ных дел СССР, каждое утро начинал с
того, что просил зарубежные газеты.
Если там Советский Союз ругали, то
он своему аппарату говорил: вы мо-
лодцы, хорошо работаете. Если же
СССР начинали за что-то хвалить, то
он тут же напрягался и спрашивал,
что мы не так сделали. Грубо гово-
ря, конкурент просто так хвалить
не будет. Вот и сейчас у меня скла-
дывается такое впечатление: если
уж в разных странах так сильно не-
долюбливают нашего президента,
значит, он что-то делает правильно.
Наоборот, Горбачева все целовали,
а Ельцина обнимали, но жить хуже
становилось нам.