155
Фэнбун
*** сезон дождей за ночь опала листва
( Ольга Черных)
Можно было предвидеть всё, но не это. Она в сердцах стукнула кулаком по мокрому стволу, от чего с ветвей испуганно порхнул последний десяток листьев. Ну, кто мог догадаться … «… что деревья осенью облетают?»— подсказал ехидный внутренний голосок. Она в отчаянии посмотрела на мокрую ворону. Та переминалась на мокрой же соседней ветке с лапы на лапу, пытаясь создать минимальное подобие уюта. Конечно, у неё ничего не получалось. Ветер, насвистывая, нарезал воздух тонкими прозрачными ломтями и бросал в лужи, чтобы испёкся первый тоненький лёд.
Она шмыгнула носом и чихнула. Ворона неодобрительно покосилась и каркнула. Тяжело быть феей! Она нервно дёрнула прозрачным крылом и отодвинулась на самый край ветки, от вороны подальше. Постоянно надо помнить о десятках, сотнях обременительных вещей— от маршрута разрешённых полётов и запрещённых в Большом мире видов чародейства до имён— запомнить только!— всех живых и неживых вещей и существ Большого мира. Так и собственное имя можно забыть! Поэтому каждая фея, отправляясь в Большой мир из Тонкого, по прибытии помещает своё имя... куда-нибудь. « Куда-нибудь в надёжное место »,— уточнил ехидный голосок.
Да, в надёжное. Некоторые водные феи используют как шкатулки для имени прибрежные камешки. Правда, и здесь, как везде в Большом мире, есть опасность: поднимет камешек догадливый человек— узнает имя феи и заставит её исполнять желания.
Кленовый лист казался идеальным вариантом: человек не достанет, а птицам всё равно. Даже если гусеница отгрызёт немного— пусть: узор прожилок всегда приведёт к имени. А вспомнив имя, сразу забудешь Большой мир и очутишься дома, в Тонком.
А если не вспомнишь? Летняя фея опять чихнула и с ужасом увидела, как одно из её прозрачных крыльев оторвалось. Ветер проглотил его прежде, чем оно коснулось земли. Это потому, что срок пребывания в Большом мире истекает: потрудилась— и домой. Что же будет, если срок выйдет, а имя забыто? Никто не знает. Об этом не говорили на плановых инструктажах и лекциях о мире, в котором есть люди— противоположные феям существа. Люди ценят вещи, которые сделали сами, а вещам, сделанным природой, ценности не придают. Но, когда смеются, становятся немного похожими на фей. Самую малость, но всё же.
« Что же будет, когда последние лепестки твоих крыльев сорвёт осенний ветер?»— даже ехидный голосок зазвучал обеспокоенно. Она перестала всхлипывать и следила, как сумерки сходят с небес— вдохновение ночи, чёрные волны туманной поэзии октября— и ты на берегу: без имени, без крыльев, без памяти.
— Вам помочь?— приятный голос помещает её, как обычную девушку, на мокрую скамейку под клёном, а потом, уже в тёплом плаще на три размера больше, она улыбается собеседнику и маленькими глотками пробует( каждый глоток вкуснее предыдущего) кофе из пластикового стаканчика, горячего, как сердце. Собеседник, пытающийся очаровать очаровательную девушку, мелет всё подряд, в том числе восточные рецепты. Он произносит: «… добавить шафран …», и это заклинание останавливает звуки, цвета и запахи. « Твоё забытое имя,— голосок серьёзен.— Ты ведь и так помнила его, Шафран. И выбрала его, самое подходящее этому миру— яркое, опасное, прекрасное. Зачем же ты написала его на кленовом листе, который— ты знала— исчезнет с первым порывом ветра, как исчезли твои крылья. Зачем?»
Движением плеча она отодвигает голосок, превращая его в интуицию, отодвигает забытое имя, представляясь: « Франни », отодвигает тонкий мир, опуская лёгкую голову на уютное плечо.