проза
⇔
в Советский Союз. Москва и Ленинград
произвели на него ошеломляющее впе-
31 ⇒ 32
чатление. Он не предполагал, что и мир
вне музыки может быть так прекрасен.
Особенно поразили его древние церкви. Выросший в
протестантской семье, Фрэнк был сражен величавостью
и богатством российских храмов. Он начал изучать пра-
вославных философов. К тому времени он уже свобод-
но мог читать их в подлиннике. Ночами просиживал
над учением Сергея Булгакова о Софии Премудрости
Божией, недоумевая, почему эта книга была осуждена
Московской Патриархией. Еще одной загадкой для него
явилась насильственная смерть отца Павла Флоренско-
го. Он перечитал все, что сумел найти о жизни и судь-
бе этого человека, но так и не смог понять, за что его
расстреляли.
Поймет он это значительно позже. Когда рухнет Со-
ветский Союз, откроются доселе недоступные архивы и
поток ужасающей информации хлынет в Соединенные
Штаты.
В сорокалетнем возрасте Фрэнк Чапмен решил кре-
ститься в Православие. К тому времени он уже был
всемирно известным композитором. Его произведения
звучали в самых престижных залах. Великие дирижеры
считали за честь с ним работать.
А он продолжал оставаться таким же, каким был в
юности: немного чудаковатым, но мудрым и невероят-
но одаренным человеком. Его сумбурные отношения с
женщинами, о которых с таким упоением кричали та-
блоиды всего мира, придавали этому образу дополни-
тельное обаяние.
Крестился Фрэнк в Атланте, в Церкви Марии Египет-
ской, священник которой отец Питер, рыжебородый,
краснощекий здоровяк, по рождению был ирландским
католиком. Много лет назад, подвыпив, он решил пои-
грать в футбол. И как-то ненароком, на ровном месте
споткнулся. Валяясь с переломом ноги в больнице, он
закрутил роман с медсестрой, иммигрировавшей из
Украины. А когда их отношения вышли на качественно
новый уровень, и встал вопрос о заключении законного
брака, то вдруг выяснилось, что невеста не представ-
ляет себе семьи без венчания, а мужа – ирландского
католика. Ирландского-то еще ладно, главное, что че-
ловек хороший, а вот католика – увольте. А Питеру
было все равно. Прекрасная украинка с такой плени-
тельной фигурой значила для него гораздо больше,
чем все религии в мире. Не особенно задумываясь
о последствиях, он, шутя, принял веру невесты. Но
любимой формального обращения оказалось мало, и
она каждый вечер делилась с мужем тайнами Право-
славия. Зачастую, к неудовольствию Питера, предпо-
читавшего другие занятия, тоже, по его мнению, спо-
собные укрепить семейные отношения. Но любовь, как
известно, творит чудеса, и Питер с причудами жены
в конце концов смирился. Даже с сорокадневным по-
стом, который тоже, как известно, предполагает отказ
не только от скоромной пищи. А через несколько лет,
отучившись, и вовсе стал православным священником.
Русского языка он, правда, так и не выучил, но знал,
что Бог внимает молитвам независимо от того, на ка-
ком наречии они произносятся.
Крестившись, Фрэнк Чапмен решил несколько упоря-
дочить свою жизнь. Ему ведь объяснили, что все его
прошлые грехи теперь списаны, так что не стоит зара-
батывать новые. Он старался. Но было тяжело. Дорога
не всегда была гладкой, и Фрэнк, будучи человеком не-
глупым и жизнелюбивым, зачастую на ней спотыкался.
Как правило, не без удовольствия. Возмездие не заста-
вило себя ждать.
Ему тогда не было и пятидесяти лет. В тот день он
репетировал с оркестром свой новый опус. И внезапно
почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он попросил
увеличить мощность кондиционера. Ему ответили, что
она прочно зафиксирована на максимальном уровне. А
воздуха становилось все меньше и меньше…
Очнулся он в машине скорой помощи. Над ним кол-
довали какие-то люди. Тревожно гудела сирена. Он по-
пытался улыбнуться и спросить на каком он свете. И
то, и другое давалось с большим трудом. Но все же
его радовало, что боли не было, а дышалось легко. О
32
2 (186) февраль 2019
предназначении трубочек, подвешенных у его носа, он
и не догадывался.
Машина, по всей видимости, въехала в здание боль-
ницы и остановилась. Фрэнка выкатили в коридор и
куда-то поволокли. Больше всего в тот момент ему хо-
телось увидеть сестру. Аманда всегда умела найти нуж-
ные слова, когда ему требовалась поддержка.
Его привезли в какую-то большую комнату. Через
секунду, на ходу рассматривая рентгеновские снимки,
появился доктор.
– Мистер Чапмен, – сказал он, – я буду короток. У
вас инфаркт. Это плохая новость. Хорошей нет. Нам
необходимо получить ваше согласие на срочную кате-
теризацию.
Корень слова «катетеризация» вызывал весьма тре-
вожные и неприятные ощущения.
– Нельзя ли чуть более подробно, доктор? – осторож-
но спросил Фрэнк.
– Можно. Только в общих словах. Времени у нас в об-
рез. Мы введем в вас тонкий проводок, и с его помощью
постараемся устранить закупорку сосуда. Если удастся,
то мой билет на ваш воскресный концерт не пропадет…
– А если нет?
– … придется оставить его как память. Давайте не бу-
дем терять время. Достаточно вашего устного согласия.
Можете просто кивнуть головой.
– Вы не оставляете мне выбора…
– Признаться, вы мне тоже.
К Фрэнку моментально подошли две медсестры.
Одна отработанными движениями начала подключать
его ко множеству висевших на стене мониторов. Другая
бесцеремонно стянула с него трусы и начала сбривать
волосы внизу его живота.
– Бритва-то хоть свежая? – невесело пошутил Чап-
мен.
– Одноразовая, – ответила девушка, ощупывая самые
интимные точки в поисках наиболее пригодной вены.
И тут случилось непредвиденное. Организм Фрэнка
отреагировал на эти прикосновения самым естествен-
ным образом. Несмотря на инфаркт, общую слабость и
подавленное состояние, Фрэнк сконфузился. Девушка
взглянула на него. В глазах ее сверкнул насмешливый
огонек.
– Охренеть можно, – неожиданно пробормотала она
по-русски, – одной ногой в могиле стоит, о душе пора
думать, а ему тут бабу подавай…
Несмотря на драматичность ситуации, Фрэнк неожи-
данно развеселился. Представил, как отреагирует де-
вушка на его русский.
– О душе я подумал несколько лет назад, – признался
он. – Когда крестился в вашу веру.
Было заметно, что звуки родной речи медсестру не-
сколько озадачили. Но длилось это буквально несколь-
ко секунд.
– В мою веру не крестятся, – ответила она. – Там
совершенно другие обряды.
– Расскажете?
– Как-нибудь потом. Если будете лежать спокойно. В
вашем положении резкие перепады давления, – медсе-
стра кивнула на его живот, – могут иметь… непредска-
зуемые последствия.
Фрэнк сделал было неловкую попытку подтянуть на
себя простыню, но девушка резким движением ее от-
дернула.
– Боитесь поколебать мои нравственные устои? –
спросила она. – Успокойтесь: на работе они незыблемы.
– Нет-нет, – запротестовал Фрэнк, – будьте так до-
бры, говорите по-русски. Как-никак я православный. До
последнего момента буду думать, что со мной разгова-
ривает ангел. Так и уйду счастливым. Согласитесь, не
каждый покидает сей мир под ангельский шепоток. Вы
не находите это изысканным?
– Я нахожу это несколько преждевременным… Те-
перь постарайтесь не двигаться. Мне нужно ввести
катетер.
– Пожалуйста – пожалуйста. Чувствуйте себя, как
дома… – Фрэнк ерничал, стараясь отогнать тревожные
мысли. – А что… – вдруг спросил он, – …это ваше за-
мечание, насчет одной ноги… Банальная фигура речи
или, так сказать, медицинский факт?
– Минут через тридцать узнаем… – неопределенно
ответила девушка. Она была занята, и Чапмен понял,
что не стоит отвлекать ее глупыми вопросами: упаси
Боже, еще что-нибудь напутает.
Он замолчал, пытаясь разобраться в своих ощуще-
ниях. Сосредоточиться на какой-то одной мысли было
трудно. Он почему-то подумал о флейтистке, с которой
собирался встретиться после репетиции. Представил,
что станет с Амандой, когда она узнает о случившемся.
Вспомнил, как граф Толстой уверял, что «смерть есть
только перемена должности». Он не был уверен, что
готов к таким кардинальным переменам. Задумавшись,
Фрэнк, как это часто с ним бывало, на короткое время
выпал из реальности. И даже вздрогнул, когда спрятан-
ный где-то над головой динамик, бесцеремонно вернул
его в процедурную:
– Девочки, у вас все готово?
– Конечно, доктор, – медсестра закрепила пластырем
провод и, наконец, накрыла пациента простыней. – Да-
вайте начинать, – сказала она ему. – Когда выйдете
отсюда, не забудьте пригласить на свое выступление.
– С удовольствием. Приколите мне, пожалуйста, на
грудь свою визитную карточку. Увы, карманов вы мне
не оставили.
Он ждал прихода доктора. Тот долгое время не появ-
лялся. Прошло около получаса. Девушка все это вре-
мя сосредоточенно наблюдала за мониторами. Фрэнк
забеспокоился. Врач так торопил его с принятием ре-
шения, что теперь эта отсрочка настораживала. Скры-
вая волнение, он безостановочно болтал с медсестрой,
щеголяя своими глубокими познаниями русского языка.
Но, наконец, волнение взяло верх.
– Не знаете, доктор уже вернулся с обеденного пе-
рерыва?
Девушка удивленно взглянула на него:
– Что вы имеете в виду?
– Боюсь, что он опоздает, и я для вас буду не только
старым, но и безнадежно больным. Может быть, начнем
операцию без него?
– Мы ее уже заканчиваем. А доктор сидит у монитора,
метрах в пятидесяти отсюда…
– Старается держаться от меня подальше, – догадал-
ся Фрэнк.
– На всякий случай, чтобы не доставали глупыми во-
просами. Давайте-ка, перебирайтесь на каталку, пора
отправляться в приготовленные для вас апартаменты.
Чапмен ожидал боли или хотя бы неприятных ощу-
щений. И был приятно удивлен, как быстро и незаметно
все закончилось.
Операция прошла успешно. Вскоре его привезли в
палату. Он боялся, что лежать в больнице придется
достаточно долго, но заскочивший доктор обрадовал,
что сердце его пострадать не успело, сосуды ему про-
чистили, а потому домой он отправится уже завтра.
Придется, правда, подсесть на таблетки, но они не об-
ременительны.
– В каком смысле, доктор?
– В прямом. Не требуют специальных диет, полного
отказа от алкоголя, ограничения физических нагрузок.
Вы играете в теннис?
– Нет.
– Жаль. Могли бы размяться под моим наблюдением.
Ну, всего хорошего. В воскресенье приду на концерт.
Вопросы есть?
– Только один: как зовут ту русскую медсестру, кото-
рая вам ассистировала?
– Браво! – засмеялся доктор. – Вот наглядное под-
тверждение, что я действительно один из лучших кар-
диологов в этой стране. Вас больше ничего не волнует?
Ну, и радуйтесь. – Он открыл дверь и собрался выйти
из комнаты.
– Так как насчет имени?
– Простите, дорогой друг, девушка не давала мне
полномочий раскрывать сокровенные тайны своей лич-
ной жизни. Уверен, как джентльмен вы меня поймете.
На следующий день Чапмена отпустили из больницы.
До воскресного концерта оставалось совсем немного
времени. Не заезжая домой, он поехал на репетицию.
Увидев его, музыканты искренне обрадовались.
Фрэнка любили все.
▶
www.russiantown.com