Стоило ему заглянуть в эти ясные глаза цвета летней лазури, как у Леона самого перехватило дыхание. Вся красота мира бледнела в сравнении с сияющими звездами, взиравшими на него с таким вдохновением и любовью, что он даже забылся, на мгновение ощутив себя в чарующем сне. Не отпуская руку Хиляль, свободной ладонью Леон нежно провел по щеке девушки, медленно касаясь шелковистой кожи, расцветавшей на глазах словно роза по весне. Его пальцы, послушно ведомые глазами, нашли алые губы, приоткрывшиеся в едва слышимом стоне, и мужчина окончательно потерял голову.
Его горячие губы были нежны, но требовательны, его руки крепко обвили гибкий девичий стан и притянули к себе так близко, что между их телами, казалось, не осталось преград
- Стой! - сорвалось с губ Хиляль, и Леон покорно замер. - Нельзя.
- Хиляль… - его голос был сиплым и низким, губы вновь тянулись к ее лицу.
- Нельзя, - уже увереннее повторила девушка, обретя голос и предусмотрительно отойдя на несколько шагов назад, - ты не знаешь наших обычаев, Леон. После нишана и до свадьбы жених и невеста не могут даже оставаться наедине, что уж говорить о…
- Поцелуях? - подсказал Леон с лукавой улыбкой на лице. - Ты действительно этого хочешь? Точнее… Не хочешь?
Нарочито медленно он сокращал расстояние между ними, и Хиляль, загнанная в угол, вдруг уперлась в край разделочного стола. Она знала, что оттолкнуть его вновь сил у нее не хватит. Как и понимала, что уже нарушила все мыслимые и немыслимые запреты, и в другом мире ее ждало лишь вечное наказание.
Пускай.
На лице молодого мужчины играла самодовольная улыбка. Их разделяли всего несколько ударов сердца. В тишине его рука вновь потянулась к лицу Хиляль, и девушка затаила дыхание…