ИСТОРИЯ ТУРИЗМА: ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ И НАБЛЮДЕНИЯ
народа. В описи имущества хана, составленной после его смерти, значатся 212 книг, как сказано, « татарских разного содержания » [ 21 ]. Ученые и путешественники, бывавшие у него, имели возможность знакомиться с этими материалами. В подтверждение этого приведем выдержку из « Записки барона Ф. А. Бюллера о путешествии во Внутреннюю орду »: « Вечер провел я в чтении разных печатных и рукописных сведений о киргизах » [ 21, с. 424 ].
Впечатления и наблюдения путешественников по Казахстану непосредственно влияли на общественную мысль России и являлись отражением русскоказахских отношений в определенный момент.
Ученые географы, естествоиспытатели, горные инженеры, военные специалисты, бывавшие в казахских степях с экспедициями или постоянно проживавшие и работавшие там помимо выполнения своих основных задач обязательно обращали внимание на особенности жизненного уклада, самобытную культуру казахского народа. Многим из них это официально вменялось в обязанность. Авторы работ, посвященных казахам, впрочем, как и другим инородцам, руководствовались по большей части личными впечатлениями и наблюдениями. Их труды имели подчеркнуто описательный характер, посторонние наблюдения и анализ сводились к минимуму, абстрактные теоретические рассуждения в них, как правило, отсутствовали. Далеко не всем из них удавалось поникнуть в суть наблюдаемых ими явлений. М. Галкин, служивший в Оренбургском крае, объехавший значительную часть казахских степей от Урала до Тобола и до среднего течения Сыр-Дарьи, участвовавший в миссии в Хиву в 1858 г., жаловался на трудности сбора материалов из-за неумения установить контакты: « Подозрительность среднеазиатцев так велика, что подробное изучение их стран на месте почти невозможно. За всяким европейцем следят постоянно, самый обыкновенный вопрос его стараются перетолковать в ином значении и обойти ответом. И не одни подобные вопросы представляют затруднение, но и самая простая наблюдательность и осмотр местности обставляются разными стеснительными условиями » [ 22 ].
Характеризуя публикации XVIII – XIX вв., хотелось бы привести суждение по этому поводу Л. А. Словохотова из его статьи, опубликованной в 1905 г. в Трудах Оренбургской ученой архивной комиссии. Оно эмоционально и резко, но, на наш взгляд, достаточно верно отражает реальную ситуацию. Приведу его дословно: « Оригинальностью своего быта, некоторое время торговым, а в недавнее прошлое и политическим значением для России, киргизы более чем другие русские инородцы привлекли к себе внимание пишущего мира, который дал ряд историко-этнографических работ, журнальных статей и газетных заметок о быте и истории киргиз. Написанные в большинстве случаев прямо от руки, под первым непосредственным впечатлением, эти труды сильно грешат субъективизмом оценки, что придает им более характер авантюризма, чем серьезной научной работы » [ 23 ].
Во второй половине XIX в. по-прежнему печатались записки путешественников, совершавших поездки по Казахстану. Одной из интересных была книга П. И. Пашино, в которой приведены примечательные факты о Туркестанской мусульманской святыне [ 24 ]. Но тогда же вышел в свет целый ряд работ, авторы которых явственно выразили свою позицию в отношении принадлежности казахов к исламскому миру. Многие исследователи отмечали, что с включением Средней Азии в состав Российской империи уровень исламизации казахов-кочевников стал нарастать. Об этом писали Г. Н. Потанин, Б. Даулбаев, Н. С. Лыкошин [ 25 ].
Так, например, Н. С. Лыкошин сообщает о все нараставшем количестве па-
28 № 1 / 2008 Современные проблемы сервиса и туризма