24-х сильная паровая машина была изготовлена в Петербурге, но ее установка сильно затормозилась, и она начала работать только в 1835 году.
Перестройка завода помогла приготовить огромное количество оружия за 1812— 1814 годы. Каждый месяц выделывалось 10000 новых и переправлялось 3000 старых ружей; оружейники работали день и ночь, поощряемые обещаниями правительства. К работе были привлечены и частные предприятия, поставлявшие 3000 ружей ежемесячно. По общим подсчетам, за три года Тула выпустила более чем полмиллиона огнестрельного оружия. Наполеон хорошо понимал значение Тульского оружейного завода, когда собирался, цосле занятия Москвы, итти на Тулу. Последняя находилась в сильной опасности, было приготовлено 600 подвод, чтобы перевезти, в случае необходимости, тульских оружейников с их инструментами в Ижевск; оружейники волновались, в виду предстоящего переселения; начальство подумывало о мерах к установлению порядка, в случае тревоги. Однако, дело обошлось мирно и оружейники в общем « патриотическом » порыве, надеясь на облегчение своего полу-крепостного состояния, продолжали с невероятными усилиями работу.
Однако, облегчения не воспоследовало: Александр по иному благодарил « усердных сынов отечества ». Посетив завод и Тулу в 1816 году, он наперед об ' явил через Аракчеева, чтобы оружейники, « кои пожелают подать прошения монарху, подавали их через начальство ». Разумеется, после этого оружейники постарались припрятать свои прошения: они хорошо знали, что значит подавать их через начальство.
Правительство медленно, но неуклонно шло Положение оружей- по пути все большего подчинения оружейников ников накануне осво- дисциплинарной власти заводского начальства. вождения. Выборность была сильно стеснена. Все старшие лица завода становились чиновниками, чуждыми рабочим. Лишь для своих сословно-общественннх дел оружейниками избирались шестьдесят человек « сотенных старшин ».
Оружейники по мелким домашним делам судились заводским полицеймейстером. По крупным делам и уголовным преступлениям они судились военным судом. Переход в другие сословия оружейникам запрещался; отлучаться от завода или даже переменить местожительство в Туле( не говоря уже о выезде из нее) они не могли. Стеснялось также занятие свободным ремеслом, пока оружейник не выучится своему делу, для которого он был рожден.
Самым тяжелым в жизни оружейников являлось телесное наказание, которому подвергало их заводское начальство за плохую работу, за невыполненный урок или просто за дурное поведение. Устные рассказы о жестокости(« лютости ») того или иного командира завода долго ходили в памяти. Особенно плохо приходилось оружейным старшинам и старостам, отвечавшим за неисправную работу по артели или цеху. Быть старостой являлось тяжелой повинностью, и так как в старосты выбирались люди грамотные, то бывали случаи, что отцы нарочно не учили детей чтению, письму и счету, чтобы избавить их от « избрания ».
Были у оружейников и свои привиллегии, о которых отчасти уже говорилось. Оружейники могли торговать своими изделиями, вступать в купеческие гильдии( оставаясь оружейником), иметь частные фабрики, выставляя за себя заместителей по заводской работе, пользоваться казенным железом по ценам казны. Они избавлялись от постоя ' и городских повинностей, от рекрутчины( почему женихи из оружейников считались в Туле особенно выгодными), от всех податей и недоимок.
После пожаров или в случае бедности оружейники получали даровой лес из r-азенных засек, в неурожаи пользовались дешевой мукой и крупой из заводских запасных магазинов. Они имели свою пожарную команду( в Чулкове долгое время после стоял дом с сигнальным « колокольчиком »), свой госпиталь и аптеку, свою школу для мальчиков. За заслуги по заводу или по казенным подрядам некоторые оружейники( напр., Лялины, Маликовы, Гольтяковы) получали серебряные и золотые медали и другие знаки отличия.
Экономическое расслоение оружейников на пролетариев и капиталистов продолжало углубляться. Беднота работала день и ночь, чаще всего даже в виде наемных мастеров у более крупных оружейников и еле сводила концы с концами. Тяжелые уроки, придирки и прихоти начальства( особенно тяжелыми являлись т. н. работы « по способу », т. е. принудительное обучение на заводе усовершенствованному слесарному искусству, ничего кроме убытка не дававшему оружейнику), частые наказания розгами, сверхурочная работа по ночам, отбывание уроков за богатых оружейников, обсчитывание старостами при расчете, пьянство и разгул в свободное время— вот жизнь оружейнического пролетариата. В ином положении находились богатеи. Самостоятельные предприятия, фабрики, торговля или поставки на казну, полное пренебрежение работой на завод( всегда можно было найти бедняка, готового за небольшую плату обработать урок), независимое положение по отношению к начальству, свобода от податей, повинностей и рекрутчины, широко используемая для наживы и округления капиталов— вот жизнь оружейников-богачей, застроивших „ Миллионную " улицу своими просторными домами с каменными воротами и тяжеловесными засовами, и украсивших « казенную сторону » богатыми церквями( Маликовы, Лялины, Гольтяковы, Баташевы и др).