Письма "Рецепты счастливой семьи" Любовные письма известных людей.PDF | Page 26

Москву, где, кажется, должен буду остаться дня три. Забыл я тебе сказать,
что в Яропольце (виноват: в Торжке) толстая m-lle Pojarsky та самая, которая
варит славный квас и жарит славные котлеты, провожая меня до ворот своего
трактира, отвечала мне на мои нежности: стыдно вам замечать чужие
красоты, у вас у самого жена такая красавица, что я, встретя еѐ (?) ахнула. А
надобно тебе знать, что m-lle Pojarsky ни дать ни взять m-me Georges, только
немного постарше. Ты видишь, моя жѐнка, что слава твоя распространяется
по всем уздам. Довольна ли ты? Будьте здоровы все, помнить ли меня Маша,
и нет ли у ней новых затей? Прощай, моя плотненькая брюнетка (что ли?)
Я веду себя хорошо, и тебе не за что на меня дуться. Письмо это застанет
тебя после твоих именин. Гляделась ли ты в зеркало и уверилась ли ты, что с
твоим лицом ничего сравнить нельзя на свете, а душу твою люблю я ещѐ
более твоего лица. Прощай, мой ангел, целую тебя крепко.
Михайловское, 8 декабря.
Никак не ожидал я, очаровательница, чтобы вы обо мне
вспомнили, и от глубины души благодарю вас. Байрон приобрел в глазах
моих новую прелесть — все его герои в моѐм воображении облекутся в
незабвенные черты. Вас буду видеть я в Гюльнар и в Леиле; самый идеал
Байрона не мог быть так божественно-прекрасен. Итак, вас, и всегда вас,
судьба посылает для услаждения моего уединения! Вы — ангел-утешитель, а
я не что иное, как неблагодарный, потому что еще ропщу. Вы едете в
Петербург; моѐ изгнание тяготит меня боле, чем когда-нибудь. Может быть,
происшедшая перемена приблизить меня к вам; не смею надеяться. Не
станем верить надежде; она не что иное, как хорошенькая женщина, которая
обходится с нами, как со стариками-мужьями. А что поделывает ваш, мой
кроткий гений? Знайте, что под его чертами я представляю себе врагов
Байрона, с его женою включительно.
P. S. Опять берусь за перо, чтобы сказать вам, что я у ног ваших, что я
всѐ вас люблю, что иногда ненавижу вас, что третьего дня говорил про вас
ужасы, что я целую ваши прелестные ручки, что снова перецеловываю их в
ожидании ещѐ лучшего, что больше сил моих нет, что вы божественны и
проч.
Вы издеваетесь над моим нетерпением: вам доставляет особое
удовольствие приводить меня в недоумение; мне удастся увидеть вас только
завтра — пусть будет так! Я не могу, однако, заниматься только вами
одними. Хотя видеть и слышать вас было бы для меня блаженством, я тем не
менее предпочитаю писать вам, а не говорить. В вас есть ирония и сарказм,
которые озлобляют и отнимают надежду. В вашем присутствии немеет язык
и чувствуется какое-то томление. Наверно, вы — демон, т.е. дух сомненья и
отрицанья, как сказано в Священном Писании. Недавно вы жестоко
отозвались о прошлом: вы сказали мне, что я старался не верить в течение
семи лет… Зачем это? Счастье чувствовалось мною так полно, что я не узнал
его, когда оно было предо мной.