ГОСТЬ НОМЕРА
ИГОРЬ ЛЕВИТ: « Я ВЫБРАЛ ПРОФЕССИЮ ДИЗАЙНЕРА, КОГДА ЕЕ ЕЩЕ НЕ БЫЛО »
Игорь Левит
О том, что арт-директор рекламного агентства « Штольцман и Кац » Игорь Левит ранее работал главным дизайнером на концерне « Калина », мы знали. Знали мы и то, что он является автором многих ярких рекламных идей, которые доныне приносят их заказчикам немалую прибыль. И что он, в качестве председателя государственной экзаменационной комиссии УрГАХУ строго, но справедливо оценивает дипломные проекты выпускников. Но то, что он является автором уникального дизайна автопогрузчика, который теперь стал стандартом во всем мире— об этом мы с изумлением услышали впервые.
— Игорь, такое впечатление, что вы родились дизайнером. Настолько это ваше …
— Это правда. Я с детства любил рисовать и проектировать, любил моделирование. В седьмом классе родители отдали меня в художественную школу, но я через год оттуда ушел. Мне было неинтересно просто рисовать, я хотел заниматься дизайном— хотя тогда и слова-то такого не знал.
— А когда узнали?
— Когда мне было лет тринадцать, прочитал в журнале « Юный техник » о том, как советские дизайнеры усовершенствовали конструкцию итальянского токарного станка. Статья запала мне в душу. Вот в ней я и увидел впервые слово « дизайнер ». Это, кстати, был в своем роде уникальный материал, потом практически нигде в советской периодике я ни разу этого слова не встречал. В Советском Союзе дизайнеров не было— у нас были художники-конструкторы. Дизайнер— это было слово из другой реальности, западной, враждебной советскому строю. Но я тянулся к этому роду деятельности, и после школы пошел в Архитектурный институт на факультет промышленного искусства.
— Промышленное искусство— это ведь, наверное, скорее проектирование, моделирование? А дизайн— это, в первую очередь, эстетика …
— Это распространенное заблуждение. Дизайн— это не только красота. Это удобство, эргономичность, это гармония всех составляющих. Иначе это неправильный, однобокий дизайн.
— Давайте угадаю. Диплом у вас был … по упаковке?
— Не угадали. Диплом у меня был— модель скоростного трамвая. А через год, уже в Уральском филиале ВНИИ технической эстетики( УФ ВНИИТЭ), где я до этого проходил преддипломную практику, работал над проектом перспективного трамвая для Усть-Катавского вагоностроительного завода. Проект получился очень интересный: низкопольный трамвай со сквозным
8 / 2016 / ПЕЧАТНЫЙ БИЗНЕС проходом, асимметричная компоновка, двухосные узлы сочленения, которые позволяли составу на неповоротных тележках проходить S-образные повороты … Мог бы получиться очень удобный, быстрый, эргономичный трамвай. Но тут как раз рухнул СССР, а вместе с ним рухнули и перспективы реализовать этот проект в металле. Разработка вагона остановилась на стадии эскизного проекта. Из-за распада Советского Союза не был реализован и другой интереснейший проект. Точнее, он был реализован, но не нами и без всякой ссылки на нас …
— Что за проект?
— В 1987 году, когда я стал работать во ВНИИТЭ, я практически сразу вошел в группу, которая занималась разработкой типажного ряда автопогрузчиков малой и средней грузоподъемности. Заказчиком этого проекта было львовское конструкторское бюро.
На тот момент абсолютно все погрузчики в мире проектировались одинаково— сочленение защитного ограждения и несущей рамы по горизонтали. Я предложил
БЛИЦ-ОПРОС С ИГОРЕМ ЛЕВИТОМ
1. Человек— это существо, которое... может приспособиться ко всему. Нельзя этим пользоваться.
2. Если хочешь быть любимым... не будь бякой.
3. Счастье- это когда... Не знаю. Это что-то редкое.
4. Мне никогда не надоест... Не зарекаюсь. Жизнь, порой, преподносит такие сюрпризы …
5. Я никогда не позволю себе... говорить « никогда ». кардинально иное решение— сочленение рамы и ограждения по наклонной линии от колеса вверх. Заказчику проект понравился. Но потом наступили всем известные события. В 1989 перестала существовать ГДР— а проект был сделан в расчете на гэдээровский дизель. Пришлось переделывать автопогрузчик под « москвичовский » бензиновый движок. Не успели переделать— распался СССР, и завод под Ереваном, на котором предполагали начать производство автопогрузчика, оказался за границей. Да и сам наш заказчик— львовское ГСКБ— тоже оказался теперь иностранным предприятием. Проект умер, не дожив до реализации. Во всяком случае, я так думал …
— А что оказалось?
— В 1990-м году, листая какой-то иностранный журнал по дизайну, я с изумлением обнаружил в нем фотографию макета практически « моего » автопогрузчика. К снимку прилагалась подпись, которая объясняла, что модель разработана для болгарской фирмы « Балканкар » каким-то итальянцем. Как это произошло, не очень понятно, но самая вероятная версия такова. « Балканкар » был партнером львовского ГСКБ. Как можно предположить, львовяне просто поделились с болгарами материалами нашего проекта— а те быстро взяли идею на вооружение.
Но самое интересное, что я потом встретил « свой » автопогрузчик уже в металле. В 2005 году, будучи в Польше на их « ВДНХ », я вдруг увидел в отделе вилочных автопогрузчиков до боли знакомую конструкцию. И понял, что могу в некоторой степени считать себя отцом современного автопогрузчикостроения. Непризнанным, правда( смеется).
— Значительную часть Вашей творческой биографии занимает работа главным дизайнером на концерне « Калина ». Какие впечатления у Вас остались от этого периода?
— Самые положительные. Тимур Горяев создал уникальное предприятие— компанию, которая по организации производства может конкурировать с лучшими