РАФ |
|||||||||
|
наше кладбище. Оттуда будем смотреть, где нам строить дом … Я этой притчи не знал. Мне её позже рассказали. Но это в самом деле серьезный вопрос. Могу сообщить, что с 1998 года по сегодняшний день мы выплатили 64 тысячи долларов за 100 мест на участке нашего, еврейского кладбища. Председатель Всемирного Конгресса бухарских евреев Давид Кандов, узнав об этом, сказал: « Теперь я вижу, что ваша община обосновалась в Атланте всерьез и очень надолго ».
Вторым этапом было – открыть синагогу. Пристроили в частном доме зал: это будет наша синагога. Но местные власти объяснили нам, что для открытия синагоги необходимо соблюсти перечень требований, в котором около 40 пунктов, а самый главный из них: площадь участка, на котором размещается церковь, синагога, молитвенный дом, должна быть не меньше 3 акров в Декалбе, 5 акров – в Гвиннете … Стали искать подходящий участок. Денег было около двух тысяч долларов, а за 5 акров земли в Норкроссе или Гвиннете надо заплатить как минимум полмиллиона. Если прибавить стоимость проекта, подготовки стройплощадки с коммуникациями, самого строительства – получится около полутора миллионов. Ситуация безнадежная, но продолжаем искать. И вот, осенью 2001 года звонит агент по операциям с недвижимостью Лена Гербер: « На перекрестке улиц Синглетон и Индаиан Трэйл продаются два коммерческих здания с участком. Владелец – японская компания – вернулась в Японию. Продажу объекта поручили американскому агенту. Просит 895 тысяч. Приезжай, посмотри »… Ни на что не надеясь, еду. Сворачиваю на паркинг, вижу два здания, и чувствую: сердце екнуло. Вот он – наш коммюнити центр, синагога, детский садик, игровые площадки, бассейн … Все, что нужно! Всё хорошо … Только одно плохо – нет денег.
ЭПОПЕЯ СБОРА ДЕНЕГ
Стали собирать деньги – уже не 895 тысяч, а поменьше. Сторговались на 760 тысяч, да еще 60 тысяч сбросили уже после подписания контракта – на покрытие расходов по приведению объекта в соответствие с требованиями нормальной эксплуатации( то есть, приведение в порядок водопровода, канализации, электроосвещения, кондиционеров, хитеров). И началась следующая часть эпопеи – доставание денег.
Взяли кредит в банке – 250 тысяч долларов. Еще 50 тысячами нам лично помог бывший в те годы президентом Jewish Federation Э. Арновиц. Друзья поддержали – дали в долг. Получилось 600 тысяч. За последними 100 тысячами решил обратиться к президенту Всемирного бухарского конгресса. Он – крупнейший бизнесмен, живет в Израиле. Помогает коммюнити 25 центами на доллар. То есть, покажите мне, что у вас есть доллар, тогда я вам добавлю 25
|
центов. Есть основания надеяться, что в необходимой сумме не откажет …
А если откажет? А если не откажет, но не сможет перечислить в нужные сроки?
В этот критический момент, не зная, как поступить, решился я позвонить главному рэбаю Яшуа. Было это 2 января 2002 года. Звоню в Нью-Йорк, рэбай поднимает трубку, и я ему говорю: рэбай, я покупаю для нашей коммюнити два здания. Клоузинг – 8 января, а я могу внести только 600 тысяч долларов, на выплату остальных 100 тысяч мне согласны дать после клоузинга один месяц отсрочки. 20 января из Израиля в Нью-Йорк прилетает наш президент Лев Леваев. Буду просить у него денег на погашение этой суммы. Я никогда не видел президента. И он меня не видел, не знает. Могу ли я рисковать, подписать такое обязательство? Ведь если мне в помощи будет отказано, то деньги, которые взял в банке, одолжил у друзей, – сгорят, ни через какой суд я их не вытащу!» Рэбай помолчал. « А что ты хочешь в этих зданиях сделать?» « Открыть синагогу!» Он еще раз спрашивает: « Что ты там хочешь сделать?» Я повторяю: « Открыть синагогу ». – « Тогда иди и подписывай ». Я опять начинаю: « А если …» Он говорит: « Ты мне задал вопрос? Я тебе ответил. Если ты хочешь открыть синагогу, Бог тебе поможет ». На этих словах разговор закончился. 8 января подписал обязательство, а 20 января уже был в Нью-Йорке, искал встречи с президентом Всемирного Конгресса Львом Леваевом … Помогли друзья. Встреча состоялась, объяснил ситуацию, показал документы. « Картина ясна, – сказал президент. – Ответ получишь в течение трех дней ». Я вернулся в Атланту, жду звонка из Израиля. Три дня тянулись, как три года. А вдруг ничего не получится? Потеряю собранные деньги – оставшейся жизни не хватит расплатиться с долгами!.. На третий день – я был за рулем, ехал по хайвею – зазвонил мобильный телефон. Хватаю трубку – на связи Израиль: « Ваша просьба удовлетворена в сумме 100 тысяч долларов …» И – номер счета, дата поступления денег … Несколько дней был в приподнятом настроении. Но прошла неделя, другая, приближается 8 февраля – крайний срок, а денег нет. В голове – кошмарные предположения: кто знает, что могло случиться в Израиле … И вот, вечером седьмого февраля – звонок: « Деньги перечислены. Проверьте свой расчетный счет …». Утром 8 февраля – я у дверей Banc of America, за полчаса до открытия. В девять – у окошка кассира … Да, у меня на счету – 100 тысяч долларов! Вышел из банка, обошел – чтобы успокоиться – вокруг здания … А через пару часов мне вручили ключи – теперь уже от нашего коммюнити центра. Ни мне самому, ни друзьям не верилось, что всё происшедшее – реальность, сбылась наша мечта. Я думаю – великая удача стала возможной
|
Обсуждение проекта
только благодаря помощи свыше.
ГРАНТЫ: ОТ НЕУДАЧ –
К УСПЕХУ
Стали обживаться на новом месте. Открыли синагогу. Следующий шаг – детский сад. Задача не казалась сложной. Главное – помещение, оно у нас есть. Купим игрушек, поставим мебель, организуем питание детей, пригласим наших безработных женщин воспитательницами – вот тебе и детский сад. А пошли получать лицензию – нам вручили список требований, расписанный до мелочей: и оборудование, и режим, и питание, и обязанности персонала, и каждый шаг ребенка – что и как покушал, сколько и как спал, как на горшок сходил, в каком был настроении, с кем играл, к чему проявляет интерес … Мы объясняем: у нас будет русский детский садик, такой, к каким мы привыкли. Нам отвечают: мы ничего не знаем про русский садик, может быть, он хороший и даже лучше, чем наш, но детский садик в Америке должен действовать по американским стандартам. Нам помогли – мебелью, деньгами по программе для малоимущих. Но с нас и потебовали, чтобы все было, как положено. Мы поначалу ворчали: американцы нас учат, как воспитывать детей, – у нас бы поучились! Но жизнь убедила, что они правы. Действительно, водить ребенка в « чисто русский » садик – это значит создать ему серьезные проблемы, когда он пойдет в школу. Пришлось признать их правоту и в случае с пенсионерами, с которыми мы начали работать примерно в это же время. Американцы говорят: мы не можем допустить, чтобы дети и пенсионеры в одно и то же время находились в одном и том же здании. Никто из посторонних не должен иметь доступа в помещения детского садика. Можете впускать пенсионеров в здание только в отсутствии детей. Я говорю: так это же бабушки и дедушки этих детей! Никто ни у кого ребенка не украдет! Они объясняют
|
: пенсионеры – пожилые люди, живут на лекарствах, болеют. Будут общаться с детьми – заболеют и дети. И наоборот. Заболеет ребенок, а у пожилого человека организм ослабленный, иммунитета к местным заболеваниям нет, – он от ребенка инфицируется, да еще и в тяжелой форме … Всё же сделали нам уступку: пенсионеры могут находиться в одном здании с детьми, но общения между ними быть не должно. А не согласны – отбираем лицензию и закрываем детский сад.
Так, шаг за шагом подобрались к заветной цели – к грантам. Чтобы не изобретать велосипед, пригласили профессионала – американку, заплатили ей 1800 долларов за неделю работы. Она всё заполнила, передала, куда надо. Через положенный срок мы узнали, что нам ничего не выделено. Начали выяснять причины отказа. Ходили по кругу и, наконец, напросились на встречу с мистером Хиллом, главным администратором Гвиннетт каунти. Взяли с собой пятиминутную видеозапись нашего второго музыкального фестиваля. Пришли, рассказываем о том, что делаем и хотим делать для детей, молодежи, пенсионеров. Мистер Хилл вежливо слушает, кивает, но чувствуется, что впечатления наш рассказ на него не производит, к нему с такой информацией приходят, наверное, по десять раз в день. Тогда я спрашиваю мистера Хилла: у вас найдется еще пять минут – посмотреть небольшую видеозапись? Он любезно берет кассету … И на экране появляются кадры нашего праздника: юные исполнители на струнных инструментах и на клавишных, юные танцоры, с увлечением исполняющие классические, бальные, народные танцы, поэтесса, читающая свои стихи … И в заключение – короткое выступление помощника мэра Атланты, его теплый отзыв об всем увиденном, высокая оценка нашему фестивалю. Думаю, это был переломный момент в настроении мистера Хилла, в его отношении к нам. Проща-
|
||||||
www. russiantown. com |
№ 10( 15) октябрь 2004 г. |
15 |
||