и веником, недоумевая по дороге, зачем Клотильда все время что-то роет в кадке. « Может, она хочет вырыть нору?»- думала девочка, возвращаясь на балкон, немного расстроенная тем, что она для Клотильды готова была сделать ну абсолютно все, лишь бы только она была счастлива, а та демонстративно роет нору, видимо, чем-то недовольная, или, может, даже обиженная чем-то, не желая жить в коробке из-под печенья на старом папином шарфе.
Возвращаясь обратно, она обычно находила Клотильду за работой, с перепачканными землей лапами и носиком, а рядом, с одной стороны кадки, вырастала горка земли. Кристина опять тяжело вздыхала, как маленькая старушка, и начинала отчитывать непослушную зайчиху. Для убедительности и веса своих слов она грозно помахивала веником в воздухе, от чего тельце зверька еще больше сжималось в комочек, а уши прижимались к спине. Клотильда интуитивно понимала, что ею недовольны, но почему- понять не могла, а лишь завороженно слушала, что говорила девочка, косясь на непонятный предмет в ее руке, которым она обещала отшлепать ее по попе, если она будет продолжать так и дальше.
- И вообще, у меня не сто рук, за всеми вами убирать,- заканчивала она любимой бабушкиной фразой и сразу же представляла себя со ста руками. Она тут же переключалась по ассоциации на счет. Ну конечно, сто еще было не совсем понятно, потому что она умела считать, в принципе, до десяти. В принципе, потому что где-то между семью и девятью иногда происходил сбой. Она иногда забывала, кто главней и кто был впереди, пузатая восьмерка, похожая на жену булочника, или семерка, похожая на дядюшку Колюша, худого, сутулого человека в узком черном сюртуке, у которого из-за большого стоячего воротника выглядывал длинный нос и который, когда начинало темнеть, как-то тихо и немного торжественно подкрадывался к фонарям и зажигал их. А рано утром, так говорил папа, когда ещё все спали, он, видимо, так же подкрадывался к фонарям и гасил их.
Ну, а с девяткой была вообще целая проблема. Кристин никак не могла её ни с чем сравнить и, соответственно, запомнить, и всегда её забывала, поэтому сразу после восьми, жены булочника, шла десятка, королевский церемониймейстер, человек в круглом праздничном камзоле почему-то жёлтого цвета и с длинной тростью в руке – десять, это всем ясно, а вот девять... Может, обезьянка на ветке, а длинный закрученный хвост опускается вниз? Может. Но вот эта обезьянка и не сидит на месте, в своем ряду, а все время старается куда-то ускользнуть, сбить ее, Кристин, с толку... Девочка пожала плечами. Да, что-то не очень запоминается, а вот сто – это, наверное, очень много. Папа говорил, что это десять раз по десять. Кристин даже один раз делала свой небольшой научный эксперимент, она десять раз подряд сжимала и разжимала пальчики на ладошках, прямо перед собой, чтобы явственно понять, как это – сто, и оказалось, что да, очень много. А сколько там интересных цифр, наверное, только бы хватило всех её знакомых людей и животных, чтобы она смогла эти все цифры для себя как-то обозначить и запомнить...
- Видишь, Клотильда,- обращалась девочка к зверку, который, видя, что хозяйка уже не сердится, робко подходил к краю кадки и, ловя воздух, начинал чухаться и шевелить ушами.- Быть взрослым тяжело, нужно уметь считать до ста... да и всякое, еще там, разное нужно знать, короче, много всего. Это у тебя забот никаких...- она ласково гладила Клотильду по мягкой шерстке,- а на мне все, и постирать, и приготовить, и тебе одежду сшить. В чем ты на королевский бал поедешь? Туда зайцев просто так не пускают. Нужна праздничная одежда. Вот видишь, уже все готовы к балу,- с этими словами Кристин указывала на своих кукол, которые с загадочно-удивленными выражениями на фарфоровых лицах смотрели на этот мир, красуясь друг перед другом нарядами от Кристин.- И еще нужно научиться считать до ста, очень много дел...
Когда на высокой городской башне начинал бить колокол, девочка останавливалась и, загибая пальчики, считала удары. Когда пальчики на одной руке заканчивались и она начинала загибать уже на второй, это означало, что скоро восемь, жена булочника, и скоро придёт папа!
Девочка бралась за край кадки, которая была ей пока ещё выше пояса и, вцепившись своими маленькими ручками, изо всех сил старалась сдвинуть неподъемное произведение китайских зодчих
91