вдруг становится для твоего ребенка намного важнее твоей многострадальной и самой верной на свете любви, твоя забота— навязчивой, а ты сама— ненужной. О тебе вспоминают в канун дня рождения, нового года или когда нужно присмотреть за внуками.
Аня очень любила бывать в Ботаническом саду. Созерцание всех возможных оттенков зеленого, ее любимого цвета, благотворно действовало на нервную систему. Наступал приятный эмоциональный штиль. Кроме того, это место неизменно возвращало ее во времена почти двадцатилетней давности, когда она проходила здесь летнюю практику— « пленэр », и вместе с другими первокурсниками делала акварельные зарисовки растений с натуры. Всякий раз, приходя сюда, Аня старалась вспомнить и ощутить то особое, волнующее состояние беспричинного счастья и ожидания чудесных перемен. Вспомнить получалось, ощутить— нет.
По сравнению с ровесницами, Аня взрослела медленно. В то время, когда ее подруги уже вовсю источали тот особый аромат женщины, на который мужчины слетаются, как мотыльки, Аня еще оставалась ребенком и, видимо, поэтому, никаких мотыльков к себе не привлекала. Но ей вполне хватало девичьих фантазий, пока еще не мучительных, а скорее по-детски томно-романтичных. Перелом случился внезапно и именно здесь, в этой самой оранжерее. Был конец мая. Аня сидела на маленьком раскладном стуле и увлеченно водила кистью по смоченной водой бумаге, стараясь в точности повторить изгиб листа Eugenia Caryophyllata, пряной гвоздики, когда вдруг услышала над головой:— Здорово получается, солнечно. Только я бы добавил голубого в тенях.— Что?— оглянувшись, Аня увидела наклонившегося над ней молодого человека с темнорусыми почти до плеч волосами, окруженными ореолом падающего из-за его спины света. Лицо его оказалось так близко, что девушка ощутила его дыхание на своей щеке, легкий запах сигарет и чего-то еще, неизвестного, волнующе-терпкого. Это было так неожиданно! Встретившись с ним взглядом, Аня смутилась и тут же отвела глаза. Она попыталась продолжить рисование, но это оказалось невозможным, рука с зажатой в ней кистью одеревенела, ноги и живот, напротив ослабли, листья и цветы вокруг утратили четкость.— Я за вами давно наблюдаю, а вы и не заметили. У вас очень красивый профиль. Аня не знала, что сказать, она так растерялась, что не могла заставить себя хотя бы повернуться к нему, девушка не увидела, а скорее почувствовала его улыбку.— Ну, хорошо, не буду вас больше отвлекать, вы так увлеченно рисуете. Можно, я вам кое-что подарю на память?— молодой человек присел рядом с Аней на корточки и что-то достал из сумки.— У меня с собой, правда ничего нет, кроме вот этой книжки. Это сборник стихов молодых поэтов. Честно говоря, ничего особенного, просто один из поэтов— мой друг. Он открыл обложку, что-то коротко написал и протянул Ане. Ей так хотелось сказать ему, что она вовсе не увлечена рисованием и что если он сейчас уйдет, мир опустеет а сердце ее разорвется на куски, но вместо этого она лишь тихо поблагодарила. Потом она долго смотрела на удаляющийся силуэт юноши, который появился в ее жизни всего на несколько минут, перевернул ее мир и исчез, как будто растворившись в солнечном свете. Открыв подаренную книжку, она прочла: « Прекрасной незнакомке от случайного прохожего » и подпись. Больше ничего. Позже она до слез жалела о том, что ей не хватило духа поговорить с ним, или хотя бы получше разглядеть его. Уже на следующий день она не помнила его лица, но то, внезапно охватившее ее безудержное влечение и последовавшее за ним чувство горькой утраты, она забыть так и не смогла. Другие влюбленности, которые, конечно не заставили себя ждать, постепенно вытеснили это, в сущности мимолетное переживание, но время от времени, Аня все же вспоминала эту встречу и задавала себе вопрос: « А что, если бы …?»
22