Моя первая публикация Северяне, №3, 2019 | Page 101

ОБРАЗЫ ЗЕМЛИ ЯМАЛЬСКОЙ | ДВИЖЕНИЕ ЧУВСТВ
тузии вернувшийся в родные края, ведёт себя
неподобающе. Взрослый отнимает обувь у ре-
бятни. 6 Недостойный мужчины поступок вызы-
вает гнев авторитетнейшей женщины рода – та
дает бузотеру активный отпор.
Частенько в картине поминается имя
кремлёвского горца, с портретом вождя, к
примеру, беседует старый шаман (что, чест-
но сказать, режет мой слух и глаз). Сталин
тут обретает черты амбивалентного боже-
ства: он может карать непокорных, разметав
по просторам Сибири тьму неугодных режи-
му людей, или проявлять отцовскую милость,
освободив представителей малых народов
от обязательного призыва. Таким, вероятно,
и виделся северообским хантам грозный мо-
сковский царь.
В фильме «Хон юш» проявляет себя грустная
закономерность этнического кино: самыми не-
убедительными выглядят в нём куски с участи-
ем русских натурщиков (непрофессиональных
актеров). Возможно, всё дело в смене языко-
вой стихии, в отсутствии общего кода – линг-
вистического, психологического, культурного.
Не стыкуются интонации, мимика, темпоритм
бытового существования. А может, причина
природных ресурсов, чем необходимо для
бытовых нужд). 5
В фильм вошло немало этнографических
сцен. Хантыйские женщины обучают русских
подруг своим насущным умениям – выделке
шкурок. Воссоздаются шаманские практи-
ки: старик-предсказатель погружается в сон,
чтобы – в иных пространствах – пообщаться с
душой солдата, от которого нет вестей. Эмо-
циональным пиком картины становится ри-
туальное действо, посвящённое Дню Вороны
(зооморфная ипостась богини Калтащ Анки,
покровительницы женщин и детей). Члены се-
мейной группы готовят жертвенную пищу, по-
вязывают красные ленты на ветви священных
берёз и под старинные песнопения пускают-
ся в пляс. Так ханты отмечают приход весны.
Весна сорок пятого года исполнена добрых на-
дежд и благих предчувствий: она принесёт по-
беду в затянувшейся мировой войне.
И всё же основной смысловой акцент ав-
тор делает не на реконструкции внешних при-
мет хантыйской культуры, а на ретрансляции
традиционных этических норм. Ситуация ли-
холетья (житейской, бытовой, хозяйственной
катастрофы) позволяет со всей очевидностью
выявить ментальные ориенти-
ры: что плохо, а что хорошо.
Ценятся благородство, само-
отверженность, готовность к
взаимопомощи. В усыновлен-
ных младенцах ханты видят не
лишний рот, а прибавление в
клане – божье благословение.
Причастность к «совокупному
телу» этнического сообщества
не отменяет, однако, личных ка-
честв конкретного индивида. В
роду не без урода. Хантыйский
ум порицает проявления эго-
центризма. Солдат, после кон-
Съёмки плана «Хашкурнэ»
5
Не стоит искать в этом сюжете отражение радикальных феминистских идей. Женщина-автор имела в виду
нечто иное – создавая экранный эпос о мудрости, стойкости и благородстве хантыйских женщин, она воздала
должное гармоничности (соразмерность и адекватность) традиционной культуры, взрастившей таких достой-
ных наследниц: дочерей, жён, матерей…
6
Хантыйская пословица: «Мужчина, обижающий женщину, – не мужчина. Мужчина, обижающий детей, – это
не человек» (Мария Вагатова «Хантыйский калейдоскоп. Песни, приметы, поговорки». Екатеринбург, 2016).
СЕВЕРЯНЕ № 3, 2019
99