о важном
С конца прошлого года весь мир следит за ситуа-
цией с уханьским коронавирусом. На съёмках нашей
программы «RussianTown Актуально!», посвящённой
этой теме, побывал Михаил Фаворов – эпидемиолог
из Атланты, доктор медицинских наук, международ-
ный эксперт в области общественного здравоохра-
нения. Михаил посвятил более 30 лет диагностике,
контролю и предотвращению инфекционных заболе-
ваний в разных регионах мира. Он умеет говорить
о сложном просто и с готовностью открывает нам
тайны невидимого, но опасного мира инфекций.
Работаем
не там,
где хорошо
ственно не лечит больного, но создаёт такую ситуацию,
чтобы болезней не было). К сожалению, в обществен-
ном здравоохранении, специалистом по которому я
являюсь, не бывает хороших новостей. Вот, например,
сейчас по всему миру делается вакцинация от дифте-
рии: ребёнок рождается, через месяц ему делают при-
вивку, и дифтерии у нас нет. И что, хоть кто-нибудь об
этом пишет? Никто не пишет и не говорит. А вот как
только кто-нибудь заболеет дифтерией или тем более
умрёт, то сразу начинается шум. Так и строится вза-
имодействие эпидемиологии со средствами массовой
информации – одни только плохие новости обще-
ственного здравоохранения попадают в прессу.
ЭПИДЕМИОЛОГ
Михаил ФАВОРОВ
– Михаил, СМИ часто спешат назвать любую
вспышку инфекции эпидемией. В чём разница меж-
ду вспышкой, эпидемией и пандемией?
– Отличие вспышки и эпидемии очень зависит от само-
го заболевания. Допустим, речь идёт о парагриппе (это
такая инфекция, напоминающая грипп). И, допустим,
наблюдаются случаи такого парагриппа в каком-нибудь
городе или районе. Тогда мы говорим о вспышке этой
инфекции и не очень беспокоимся, потому что больные
поправятся. Но если речь идёт, скажем, об оспе – если
появился хотя бы один случай оспы, которая считалась
ликвидированной двадцать лет назад, – то отношение
к проблеме будет совершенно другим. Разница между
вспышкой и эпидемией соответствует представлению
об опасности ситуации. Эпидемия подразумевает либо
очень опасную болезнь, даже с небольшим числом слу-
чаев, либо большое число случаев в одном месте. А
когда ситуация уже распространяется на весь мир, то
это следующий уровень – пандемия.
– Шумиха вокруг инфекций часто не соответ-
ствует масштабу риска, вы об этом много гово-
рили. Как донести до людей, что не нужно верить
всему подряд?
– Это очень трудно. В этом состоит большая слож-
ность работы эпидемиологов. Если мы преуменьшаем
опасность и говорим людям «Не волнуйтесь!», то люди
могут рано расслабиться и не среагировать тогда, когда
потребуется. Если делать наоборот и нагнетать обста-
новку, то начинается воздействие на массовое сознание.
А массовое сознание очень боится тех вещей, которыми
оно не может управлять, потому что самое страшное для
человека – когда он не может контролировать происхо-
дящее. И тогда люди начинают перестраховываться и
употреблять лекарства, ещё не заболев, а только пото-
му, что так посоветовала соседка. Ещё ничего нет, а уже
пьют противовирусные препараты, которые сами по себе
дают значительные осложнения, вплоть до смертей. В
результате имеем: вспышка так и не наступила, а смерти
от неправильного приёма медикаментов есть.
– Ответственность лежит не только на эпи-
демиологах, но и в большой степени на журнали-
стах, так ведь?
– Да, несомненно. Смотрите: здравоохранение де-
лится на две области – клиническую медицину (где
люди приходят к врачам за медицинской помощью) и
общественное здравоохранение (которое непосред-
38
3 (199) март 2020
Так не должно быть, но мы не можем этого изменить.
Потому что для людей не болеть – это нормально, а
когда идёт инфекция, об этом узнают все. Так что этим
трудно управлять. Организации, занимающиеся обще-
ственным здравоохранением, создают специальные
информационные отделы, которые постоянно расска-
зывают о работе, которая делается для того, чтобы не
происходило плохого. Иначе всё выглядит так, будто от
этих организаций одни неприятности.
– Лично вы ведёте большую разъяснительную
работу, выступаете, рассказываете… Почему
для вас важно это делать?
– Это важно именно потому, что в нашей сфере не
бывает хороших новостей. Нужно, чтобы люди пони-
мали, для чего и как работает общественное здраво-
охранение, ведь на людей оно же и опирается. Под-
даться панике очень просто, вот почему постоянное
предоставление информации чрезвычайно важно. Ког-
да вы работаете в информационном поле постоянно,
а не только когда всё плохо, то вы будете услышаны.
В нашей работе очень страшно сказать неправду. Не
сделать ошибку – ошибаются многие, – а говорить не-
правду. Это катастрофа. Например, во время эпидемии
SARS, или атипичной пневмонии (2002–2004 г.), высту-
пали специалисты и говорили, что всем надо носить
маски и это обеспечит безопасность. Но надо знать, что
маска действует только первые 20 минут. Потом она
намокает, и её нужно менять. Понимаете, что получа-
ется: человек в маске спокойно подходит к чихающему
в полной уверенности, что маска защищает. Хотя на-
деть он её впервые мог в понедельник, а сегодня уже
пятница! После 20 минут ношения маска даёт ложное
чувство защиты.
– Элементарная мера предосторожности – это
мытьё рук. А если негде вымыть руки, то какой
выход? Санитайзеры? Влажные салфетки?
– Да, всё это работает. Сейчас в Америке вы мо-
жете продезинфицировать руки чуть ли не на любом
углу. Можете носить с собой влажные салфетки, это
работает. Лет пять назад было проведено исследова-
ние, опрошены тысячи человек, и в той группе людей,
кто мыл руки наиболее часто, заболеваемость гриппом
оказалась гораздо ниже. Так что наиболее простая и
эффективная мера защиты от инфекций – обычное под-
держание чистоты рук.
– В ситуации с коронавирусом все узнали про
инфекции-зоонозы. А какие ещё бывают виды ин-
фекций?
– Зоонозы – это инфекции, переносимые животными
(коронавирус перешёл на человека от летучих мышей).
А бывают ещё антропонозы. Это наши, человеческие
инфекции, которые уже настолько перешли на наш вид,
что передаются только между людьми. Почему, к при-
меру, нам удалось ликвидировать оспу? Потому что в
50-е годы нашли последнего больного, а поскольку эта
инфекция антропонозная, то она на том и закончилась.
Примерно так же с полиомиелитом. Полиомиелит – ан-
тропоноз, его можно истребить, и сейчас его уже почти
«добивают» в странах Африки.
– Могут ли существовать абсолютно неизвест-
ные инфекции-зоонозы, которые потенциально
способны перейти от животных к человеку?
– Ещё как могут, именно это и произошло в случае
с новым коронавирусом. Видов животных огромное
количество, у них огромное количество всевозможных
болезней, которые в каких-то определённых ситуациях
способны перекинуться на человека. Вспомним, как по-
явился ВИЧ: перескок вируса произошёл среди пигме-
ев Конго, которых оттеснили в самые дальние джунгли
вырубкой леса. Там было плохо с едой, и они начали
охотиться на обезьян, есть их, и от крови этих обезьян
заражались какой-то странной инфекцией. Вот пример
такого взаимодействия природы и человека. И сказать,
что это когда-то закончится, невозможно. Вопрос только
в том, как часто будут наблюдаться такие переходы.
– Какие инфекции называются управляемыми и
как ими управляют?
– Управляемые инфекции – это все, против которых
есть вакцины. С помощью них мы этими инфекциями и
управляем. Это большинство детских инфекций – корь,
ветрянка и так далее. Если детей будут продолжать
прививать, если будут качественные вакцины, то этих
инфекций не останется вообще.
– Тема прививок, конечно, бездонная. Как вы ду-
маете, откуда в последнее время такой сильный
всплеск антипрививочной активности?
– Это очень болезненный вопрос. Помните, что в
нашем деле хороших новостей не бывает? Вот что
получается: когда все привиты, болезни нет. А слу-
чаи осложнения (один на миллион или на два мил-
лиона) – они сохраняются. И тогда родители читают
в газете, что где-то там ребёнок тяжело заболел от
прививки. Второй момент, который я для себя выявил:
антипрививочные движения активизируются во време-
на недоверия к правительству. Например, при конце
Советского Союза с этим была настоящая катастрофа,
которая потом обернулась тем, что порядка 10 тысяч
человек в России умерли от дифтерии, потому что их
в те годы – в их детстве – не привили. Кроме это-
го, бывают религиозные причины. Бывают довольно
необычные причины; я вспоминаю, как наша рабочая
группа должна была остановить вспышку брюшного
тифа среди детей в Пакистане, а единственная доступ-
ная и приемлемая вакцина по цене была в Индии. И
пакистанцы из-за конфликта категорически отказались
от индийской вакцины! Они предпочли, чтобы их дети
продолжали гибнуть.
– То есть влияет общий уровень развития
групп населения?
▶ ▶
www.russiantown.com