беглецы
ОНИ ВЫБРАЛИ СВОБОДУ
За право называться гражданином первого в
мире социалистического государства приходилось
платить особую цену. Подавляющее большинство
жителей СССР не имели шансов покинуть терри-
торию родной державы. За порядком выезда из
страны следила самая могущественная силовая
структура – Комитет госбезопасности. Незаконное
нарушение госграницы считалось тяжким престу-
плением. Советскому суду не составляло труда
квалифицировать его как измену Родине. А по этой
статье УК в качестве максимальной меры наказания
фигурировал расстрел.
Так что люди, решившие покинуть Советский Союз
нелегальным способом, могли рассчитывать только на
самих себя. Они понимали: если задуманный план бег-
ства на Запад не удастся, впереди их ждет либо тюрь-
ма, либо психиатрическая лечебница.
ДРУЖБА НАРОДОВ
О том, как дышится за пределами Отчизны, жителям
СССР приходилось только догадываться. Редким счаст-
ливчикам удавалось выехать из Союза по линии инту-
риста. Главный туроператор страны работал преимуще-
ственно с зарубежными гостями. Те исправно платили
твердой валютой за приобщение к социалистическому
образу жизни.
Советских же граждан отправлять в заграничные тур-
поездки власти считали нецелесообразным. Подобное
неравенство стало особенно заметным в 1957 году. Ты-
сячи иностранцев побывали на фестивале молодежи
в Москве. Зарубежные гости, тронутые русским хлебо-
сольством, приглашали к себе на родину новых совет-
ских друзей. Но процедура выдачи загранпаспортов от
этого проще не становилась.
«Как-то я записался в туристическую поездку, – рас-
сказывает Семен Ария, адвокат по делам советских
диссидентов. – Это было уже в конце семидесятых го-
дов. Поездка должна была начинаться с африканского
Сенегала. Самолетом доставляли группу в Сенегал, а
оттуда шел круизный пароход. Через месяц я пришел
узнать результат, и мне сказали, что Сенегал не дал
мне визы. Можете себе представить эту ситуацию? Ока-
зывается, у Сенегала были ко мне какие-то претензии».
ВОЗДУХ СВОБОДЫ
Деятели культуры и искусства, спортсмены и поли-
тики… Их умение и мастерство считались лучшей ре-
кламой советского образа жизни. Лишь избранные удо-
стаивались чести представлять СССР за границей. Тем
ощутимее были потери Советского Союза, когда луч-
шие из его представителей принимали решение остать-
ся на Западе. Престиж государства страдал при этом
катастрофически.
Истории невозвращенцев неизменно приобретали по-
литический оттенок и широкую огласку. Так, в апреле
78-го политического убежища в США попросил Аркадий
Шевченко, заместитель Генсека ООН. Впервые за всю
www.russiantown.com
историю советского МИДа дипломат такого ранга отка-
зался вернуться на Родину.
Поддавшись искушению, за границей оставались тех-
нические сотрудники посольств, моряки дальнего пла-
вания и даже сотрудники разведки. В разные годы не
вернулись с гастролей такие звезды советского балета,
как Рудольф Нуреев, Александр Годунов и Михаил Ба-
рышников. В 79-м решили остаться в Швейцарии дву-
кратные Олимпийские чемпионы по фигурному катанию
Белоусова и Протопопов.
«Ансамбль «Березка» терпел тяжелые потери чуть ли
не при каждом заграничном выезде, – говорит Ария. – Я
слышал об одном случае, когда при выезде за рубеж
труппы Большого театра один из ее музыкантов сошел
с ума. Он пошел по магазинам и увидел, сколько всего
он может купить на свой дневной гонорар. В результате
его психика не выдержала, он рехнулся. Правда, его
вернули в СССР».
МАРИНА И АЛЕКС
В основной своей массе беглецы из СССР стреми-
лись на Запад, руковод-
ствуясь
политическими
мотивами. Но случалось
и так, что к нелегально-
му пересечению границы
людей подталкивала лю-
бовь. В Советском Сою-
зе международные браки
долгое время попросту не
регистрировались. Только
в 1956 году был отменен
сталинский указ, запре-
щавший нашим соотече-
ственникам создавать се-
мьи с подданными других
государств. И хотя к ино-
странцам в Союзе относи-
лись по-прежнему насто-
роженно, заветная печать
ЗАГСа позволила выехать
за рубеж сотням интернациональных пар.
История любви Марины и Алекса началась в 1983
году. Тогда в один из московских вузов по студенческо-
му обмену приехало несколько молодых американцев.
Гостей тут же поселили в специальных секторах обще-
жития, куда простым смертным доступ был закрыт.
Среди студентов-филологов из США, прибывших в
столицу «империи зла» на языковую практику, был и
Алекс Ворфингтон. Симпатией к молодому янки про-
никлась его однокурсница – москвичка Марина. Пона-
чалу девушка, воспитанная в лучших советских тради-
циях, гнала от себя саму мысль о возможном романе с
иностранцем. Но сердцу, как известно, не прикажешь.
«Мне Алекс запомнился каким-то очень светлым че-
ловеком, – рассказывает Светлана, бывшая однокурс-
ница Марины. – Он все время улыбался, занимался
пробежками, ходил с плейером. Улыбался он абсолют-
но всем. Это как-то было не по-советски. Марине он
понравился сразу. Они влюбились друг в друга».
Когда об их отношениях узнали в институте, Мари-
не пригрозили взысканием по комсомольской линии.
Несколько раз ее вызывали на беседу в КГБ. А потом
Алексу не продлили визу. Влюбленные студенты реши-
ли бороться за свое счастье. Чтобы у мистера Ворфинг-
тона появились законные основания остаться в СССР,
Марина и Алекс решают оформить брак. За взятку их
расписывают без положенных двух месяцев испыта-
тельного срока.
И все же свидетельство о браке не помогает. Алексу
повторно отказывают в продлении визы. Ему приходит-
ся срочно возвращаться в Штаты. Но молодые супру-
ги не отчаиваются. Они надеются, что Марина сможет
быстро оформить документы и последовать за мужем.
Отрезвление приходит после нескольких месяцев хож-
дения по инстанциям. За границу Марину так и не вы-
пускают. Формулировка отказа поражает своей цинич-
ностью: «В связи с напряженными отношениями между
СССР и США».
«Два года они жили в полной неизвестности, – про-
должает рассказ однокурсница Светлана. – Алекс пы-
тался действовать через сенаторов, но, вероятно, для
них он был слишком мелкой фигурой. Он пытался об-
ращаться к американским журналистам, но те готовы
были писать о Марине только как о жертве КГБ. На это
Алекс пойти не мог. Ведь после этого ее могли или в
сумасшедший дом отправить, или даже посадить».
Из родного вуза после известия о том, что Марина
вышла замуж за американца, ее отчисляют, заодно
исключив из комсомола. Марина и Алекс пишут друг
другу письма. Но они всегда приходят вскрытыми. Раз
в неделю влюбленные созваниваются, но связь часто
обрывается. Они подозревают, что их разговоры про-
слушиваются. В конце концов, Марина не выдерживает.
Решение было нелегким. Вслед за страхом приходят
нравственные терзания. В Союзе остаются ее родители,
родственники, друзья. Марина ощущает себя настоя-
щей предательницей. Целую неделю девушка не может
ни есть, ни спать. То твердо говорит себе: «Все, пора!»,
то столь же решительно отвергает саму идею побега.
Преодолеть сомнения ей помогает любовь к Алексу.
«Марине все-таки удалось найти шофера-дальнобой-
щика, – продолжает историю Светлана, – который ездил
через советско-финскую границу. Она его нашла то ли
через друзей, то ли это был сосед, я не знаю. И она
смогла с ним договориться. Этот шофер позвонил Алек-
су из Финляндии и договорился с ним на определенный
день, чтобы тот ждал Марину в одном из приграничных
финских городов. А для шофера это был достаточно
серьезный риск. Но он помог девушке. Он доставил ее
из Москвы в Карелию, поближе к финской границе».
Здесь Марину встречает проводник, бывалый наруши-
тель границы. В Финляндию он переправляет русскую
водку, обратно возвращается с грузом порнографиче-
ских журналов. Отдав ему все деньги, заработанные на
фарцовке, Марина уговаривает контрабандиста переве-
сти ее через границу – к мужу.
До границы Марина с провожатым добираются около
двух дней. Последний отрезок пути на финскую терри-
торию лежал через болота. Чтобы не выдать своего
присутствия, им приходится преодолевать топь полз-
ком. И эта предосторожность вовсе не была лишней.
По договору между странами, Финляндия была обязана
выдворять всех перебежчиков назад в СССР.
К счастью, до городка, где Марину ждал Алекс, она
добралась без приключений. Были слезы радости, по-
целуи, объятия. А чуть позже – американское консуль-
ство, откуда она вышла счастливой и уверенной в себе.
С ней был любимый муж и свидетельство о предостав-
лении Марине политического убежища в США. К свобо-
де ее привела любовь. Но если бы у Марины не было
четкого плана действий, она вряд ли бы вновь увидела
своего мужа.
СУДЬБА КИНЕМАТОГРАФИСТА
Виктор Смирнов был студентом ВГИКа, куда попал по
большому блату. Он рос без отца, но за молодого чело-
века было кому похлопотать. Его мать не только водила
дружбу с мэтрами советского кинематографа, но и сама
преподавала во ВГИКе, на кафедре киноведения.
Однокурсники Смирнова, вдохновленные хрущевской
оттепелью, мечтали о новом киноязыке. А Виктор пред-
почитал штудировать английский. Из всех дисциплин,
изучаемых в институте, будущего режиссера интересо-
вали иностранный и физкультура.
Вспоминает Вахтанг Микеладзе, ре-
жиссер-документалист: «На первом курсе
я занимался боксом, а Витя был моим на стр. 30
3 (199) март 2020
⇒
29