к 125-летию писателя
ВЕЛИКИЙ ПИСАТЕЛЬ НИКОГДА НЕ БЫЛ
МОРФИНИСТОМ!
На суд читающей публики вот-вот
будет представлена книга «Михаил Булгаков и его время». Новинка приурочена
к 125-летию писателя, которое отмечалось 15 мая. Накануне события журналисты побеседовали с автором литературного труда, самым неутомимым и
дотошным исследователем творчества
мастера – Юрием Кривоносовым.
В
тесной «хрущевке» – книги, рукописи,
фото, посвященные творчеству Михаила Афанасьевича, со стены смотрит
его портрет. Кривоносова называют
единственным в России специалистом по
иконографии писателя – он собрал все выходившие когда-либо фотографии Михаила
Афанасьевича и его близких. Каждая скрупулезно пронумерована, на каждой – автор
и история создания. Все, как в аптеке.
Известный журналист, фотокор «Огонька» 30 лет посвятил изучению творчества
гения. «Булгаков взял меня за шкирку и
больше не отпускал», – так обозначает
свое увлечение автор. Он был знаком со
многими людьми из окружения писателя.
Дружил с Любовью Евгеньевной Белозерской – второй женой Михаила Афанасьевича. Поддерживает добрые отношения с
Сергеем Шиловским – внуком третьей супруги Елены Сергеевны, президентом Булгаковского фонда.
Прежде чем приступить к рассказу о
главном деле жизни, 89-летний Юрий Михайлович с юношеским задором травит
журналистские байки. Говорит о том, как
с коллегами пропил первый гонорар – 500
рублей за несколько фото с похорон Сталина, сделанных случайно одолженным у
товарища аппаратом. Еще рассказывает,
как лихо щелкал затвором под носом у
тигров на съемках «Полосатого рейса» в
Одессе. Вспоминает, как фотографировал
Фиделя Кастро, Леонида Брежнева, Самуила Маршака. А еще раньше воевал –
17-летним мальчишкой был призван на
фронт, занимался аэрофотосъемкой, готовил снайперов.
Слушая Кривоносова, становится ясно,
что о нем самом впору писать книгу.
За окном лязгает и гудит стройка – обветшалая пятиэтажка вот-вот должна пойти
под снос. Кривоносов показывает куда-то
вдаль и говорит, что иногда с определенного ракурса ему видится пейзаж, знакомый
с юности. Юрий Михайлович вырос на улице Воровского – ныне Поварской, в районе,
где обитал Булгаков.
– На Патриарших мы с детства шлялись.
У меня напротив был генеральский дом,
где жила Елена Сергеевна. Писатель оттуда ее увел, – уточняет он.
Вспоминается прочитанная где-то байка о том, как рассерженный изменой муж
Елены Сергеевны – командарм Шиловский
грозил Булгакову револьвером. Было ли
это?
– Никаких документальных подтверждений, – осаждает любопытство Кривоносов. – У офицеров есть правило: достал
пистолет – стреляй. Так что попросту размахивать оружием он бы не стал. Шиловский, узнав о тайных встречах жены с писателем, поставил условие: они не должны
видеться. Влюбленные расстались на полтора года. Но вскоре поняли, что не могут
жить в разлуке.
Впрочем, расставание с супругой спасло
Шиловскому жизнь. Он был приближенным
репрессированного военачальника Уборевича и после развода женился на дочери
Алексея Толстого – любимца Сталина. Его
не тронули. А во время Великой Отече-
www.russiantown.com
ственной войны он служил на Северном и
Тихоокеанском флотах.
БАБНИК В ХОРОШЕМ СМЫСЛЕ
– Много подобных небылиц в биографии Булгакова?
– Море. Врали много, в результате чего
получалось нечто наукообразное. Но у
меня с детства индикатор на ложь – всегда
чувствую неправду.
– Что следует обязательно опровергнуть?
– Прежде всего то, что Булгаков был
наркоманом. Все эти разговоры пошли с
легкой руки Татьяны Лаппы, его первой
жены. Она долго никому ничего не рассказывала, а уже в старости ее на беду разговорила Лидия Марковна Яновская – известный булгаковед. И Лаппа вылила всю
грязь, которую только могла сочинить. Но
самое главное – она уничтожила все снимки и письма Булгакова того времени.
– От обиды?
– Конечно. Писатель же ее бросил. Но
он бросил и Любовь Евгеньевну Белозерскую, вторую супругу, однако та слова
плохого о нем не сказала. И когда умерла
Елена Сергеевна, хранительница наследия Михаила Афанасьевича, именно Любовь Евгеньевна проталкивала повсюду
его материалы. Кстати, вы знаете, ее имя
носит верный пес Понтия Пилата? Домашнее имя Любови Евгеньевны – Любанга,
Банга. Так же зовут собаку – с ударением
на вторую А. Они расстались спокойно.
Когда Белозерская почувствовала, что
Булгаков ускользает, она стала говорить,
что у нее тоже есть какой-то ухажер. Но я
в эти дела не лезу.
– Юрий Михайлович, Маргарита –
это больше Елена Сергеевна или Любовь Евгеньевна?
– В основном Елена Сергеевна. Но черты
Любови Евгеньевны тоже есть. А, может, и
еще каких-то женщин. Вы думаете, у Булгакова не было женщин? Он был умен, красив,
общителен, и он, можно сказать, был бабник.
Но это что, плохое качество, что ли?
– Кстати, а как вам тот факт в биографии писателя, когда он и его женщины – бывшая жена и новая – жили
втроем?
– Ни одного дня они не жили под одной
крышей! Эту «утку» запустил сценарист
Сергей Ермолинский – он повсюду выдавал себя за близкого друга Михаила Афанасьевича. А сам строчил на него доносы!
Так вот, как только у Булгакова возникла
история с Еленой Сергеевной, писатель
снял для Любови Евгеньевны комнату. И
только после этого Елена Сергеевна пришла к нему на Большую Пироговскую.
Кстати, этому типу, Ермолинскому, принадлежат многие возмутительные измышления и поступки. В октябре 1940-го он
был арестован и всем пудрил мозги, что
пострадал якобы из-за Михаила Афанасьевича, хотя того уже не было в живых.
На самом деле его арестовали за то, что
обозвал болваном министра кинематографии Большакова, который раздраконил
его сценарий фильма «Танкер «Дербент».
Но то был странный арест – Ермолинского
не били, было похоже, что он «их» человек. В общем, вольготно провел время.
Этот прохиндей Ермолинский отрезал
часть фотографии, где рядом с Булгаковым был запечатлен сын Елены Сергеевны Сережа. А себя оставил. И надпись
сохранил: «Вспоминай меня, дорогой Сережа». Ермолинский везде утверждал, что
эти слова обращены к нему. Но писатель
В ОБРАЗЕ
ВОЛАНДА
БУЛГАКОВ
ИЗОБРАЗИЛ
СЕБЯ
всегда указывал фамилию своих адресатов. Ясно, что тут речь идет о ребенке, но
никак не о Ермолинском.
ПОЗДРАВЛЯЮ СОВРАМШИ!
– Юрий Михайлович, и все-таки уточню – это важно: Михаил Афанасьевич
вообще не употреблял наркотики?
– Думаю, не употреблял – этому нет
свидетельств. Если бы у него была зависимость, как бы появились «Записки на
манжетах», «Столица в блокноте», «Записки юного врача» – он много чего в этот
период создал? Да, среди рассказов есть
«Морфий». Но для того чтобы сочинить
такое, необязательно быть морфинистом.
Надо быть просто хорошим писателем
и врачом. Делая такие выводы, я всегда
опираюсь на документы и тексты самого
Булгакова. И всегда ужасаюсь вольному
обращению с первоисточником.
– Кто из исследователей этим грешил?
– В свое время бурную деятельность развернула Мариэтта Чудакова. Составленное
ею жизнеописание Михаила Афанасьевича
меня ужаснуло. Там столько вранья! Кроме
того, Мариэтта Омаровна занималась откровенным литературным шарлатанством,
дописывая за автора оборванные строки.
Больше всех от нее досталось «Мастеру
и Маргарите», где в нескольких изданиях
она добавила от себя более 300 страниц
текста, и «Собачьему сердцу». Достаточно
сказать, что главный герой повести по воле
Чудаковой загадочным образом превратился из Чугункина в Чугунова.
Подобную «реконструкцию» она объясняла «предсказуемостью» булгаковского
текста. Якобы он часто использует слова и обороты, которые легко угадать. Но
если бы можно было писать так просто,
как Булгаков… К тому же Лидия Марковна
Яновская доказала: не надо было ничего
додумывать – там автор оставил место
для приписок. Но Чудакова продолжает
бесчинствовать на булгаковедческой ниве,
выставляя себя главным специалистом по
литературному наследию великого писателя. Так и хочется сказать в ее адрес: поздравляю вас, госпожа, соврамши!
– Вы не одобряете создание музея
Булгакова в «нехорошей» квартире в
доме 10 по Большой Садовой?
– Категорически не одобряю. Сам писатель люто ненавидел это жилище. Дом
называл гнусным, а квартиру 50 на пятом
этаже – «кошмаром» и «проклятой дырой».
Это же была коммуналка с бесконечными
скандалами, пьянством. Когда-то я говорил
об этом в отделе пропаганды ЦК. Но мне
возразили: «Ленин тоже ссылку в Шушенском отбывал – теперь там музей». А я им :
он там мучился, что ли? На охоту ходил и
получал денег столько, сколько городовой
зарплату. А Булгаков мучился. Разумнее,
на мой взгляд, сделать большой музей в
доме по Большой Пироговской, 35А. Там
писатель был счастлив с Любовью
Евгеньевной, потом с Еленой Сергеевной. Белозерская-Булгакова жила
▶▶
6 (154) июнь 2016
41