детская психология
МАЛЫШ БЕЗ KАРЛСОНА БЕСПОЩАДНАЯ СКАЗКА
Родители отдают детей в детский сад, в школу. Богатые – отдают няньке, гувернантке. Но все отдают. Что чувствует отдаваемый ребенок? Детские психологи утверждают, что есть психотравмирующие сказки. Это не про отрубленные головы, не про подземелье Кощея. Это те сказки, где родители отводят детей в лес. Не убивают, не жарят в печке, просто отводят. Отрывают от дома, от себя.
А что там, в детсаду станет с ребенком?
Известно – он подцепит простуду, сопли, ветрянку …
Душевные болезни не видны. Сопли видим, а зло – нет. Или притворяемся, что не видим.
Больной, войдя к здоровым, не подцепит здоровье. А вот здоровые … Появись среди них хоть один заразный – болезнь подцепят все.
А душа? Разве она не подцепляет всякую заразу?
« С кем поведешься – от того и наберешься » – эту пословицу всегда употребляют, когда речь идет о чем-то плохом. Чего наберется душа ребенка там, куда мы его отвели?
Врач идет в заразным больницам, зная, на что идет. Это его долг. Он клялся.
А в чем долг семилетнего человека? Кому он клялся?
Учиться? Но разве обязательно мучиться?
А в чем долг пятилетних? Приучиться к коллективу? А стоит ли коллектив того, чтоб к нему приучать?
А в чем долг двухлетних? Тут уж никаких аргументов нет. Просто необходимость. Родители приносят ребенка в жертву обстоятельствам. В этой фразе главный смысл: приносят в жертву.
Жертвуем ребенком ради работы, ради отдыха, ради амуров, карт, охоты … Не удивляйтесь, когда он легко пожертвует вами.
КОШКА МЭРИ
Из темноты; жалобно, но неразборчиво: – Папа! Почему у него нало газа? – Что?! Он уже давно говорящий, но не все буквы. Да и сонный. Я ушел от него, думая, что он уже спит. А через десять минут:
– Почему у Биля вылезли на лоб глаза?
Внезапно понимаю ужас трехлетнего ребенка, который впервые в жизни услышал это выражение. Вообразите: глаза, цепляясь ручками-ножками-ресничками, вылезают на лоб. Это папочка спел вместо баю-бай очередную дворовую блатную:
« На кораблях матросы ходят в море …»
Парень любит новые песни. Неважно что – лишь бы новая. А папа приходит к ночи. Вот и совмещаются две задачи: моя – убаюкать, а его – узнать « нову »( новую песню).
В таверне двери с шумом распахнулись! Глаза у Биля вылезли на лоб! В дверях стояла его крошка Мэри, А рядом с ней – усатый боцман Боб!.. Потом они дрались « за пепельные косы, за свет очей в лазури голубой » и боцман Боб пырнул Биля( теперь я знаю, что его звали Билл, но 50 лет назад во дворе, где у пацанов старшие братья либо сидели, либо только что вышли, но, несмотря на это, моя бабушка в летнюю жару спала во дворе на раскладушке, и никто за нее не опасался, и за нас никто не опасался, гуляй хоть до полуночи, – юнгу в той песне звали Биль, а если бы кто-нибудь сказал « Билл », то мы бы не поняли, кто кого бил), и пронзенный Биль « упал как брошенный мешок ». Было ли нам его жалко? Не помню. Кажется, нет. Его судьба была данностью. Как дважды два четыре; это просто дано, и всё; как бы вы к этому ни относились.
– Почему у Биля вылезли на лоб глаза? – От удивления. – А что он удивился? – Он удивился, когда увидел крошку
Мэри с Бобом, с боцманом усатым. Парень пыхтит от умственных усилий. Кряхтит, как на горшке.
ЧТО ДУМАТЬ?
– Ну … ух … уммм … Я его как-нибудь отгоню, а сам … А сам Кошку Мэри подведу к нему – и все обойдется! – Кого ты отгонишь? – Боцмана. А Кошку Мэри подведу к юнге Билю. И все пойдет хорошо. Миротворец. Уверен, что можно исправить даже прошлое. * * *
« Крошка » – это не столько о размере, сколько о возрасте. Крошка Мэри, ясное дело, не малорослая старушка, а молоденькая девушка. Чуть постарше, чем то, для чего Набоков в середине ХХ века придумал термин « нимфетка ».
Случается, что Крошкой зовут взрослых женщин, но это мужья, по инерции.
Что касается именно этой крошки- Мэри, то она легкомысленная и даже кое-чего похуже.
Обещала ждать юнгу-Биля, а через месяц уже путалась с боцман-Бобом. Если б после Биля она увлеклась другим юнгой( Джимом) – то всего лишь легкомысленная. А если она пошла с матерым хрычом – грубым, потным, волосатым
Бобом, то это еще и продажность. Имею в виду не обязательно прямо за деньги, но продажность натуры – готовность отдаться за удобства, готовность отдаться сильному самцу.
И вот тут-то картавый малец попал в точку. В его устах она стала Кошкой Мэри.
* * * – Расскажи, как ты взобрался на
Джомолунгму? Что ты там видел? Парень кряхтит – значит, сочиняет. – Я там видел Бога … И вот я залез … и … и … И насыпал туда песка, чтобы не поскользнуться … И вот я пошел … И потом свернул … И потом с самой верхушки ка-ак прыгну!
Возле нашего дома есть опасная горка, которая зимой если не посыпана, то кто-нибудь из нас падает. Вот и Эверест, видимо, такой же. – Ты был на макушке? – Да. И ка-ак прыгну вниз! Ха-ха!( Он смеется собственному рассказу. Смеется тому, что собирается сказать.) Еле-еле вставил назад свои печенки. – А что, печенки выскочили?
– Да.
– А ты говорил – там что-то видел, на небе?( Сам понимаю ужасную неуклюжесть наводящего вопроса. Слишком в лоб.) – Бога. – А какой Он? – У-у-у-у-у … Ты не представляешь себе. Очень большой! Прямо как наша земля, но в тысячу раз больше! – А на что Он похож? – Он похож, Он похож … похож … похож …( пыхтит, кряхтит), ну-у-у … Он похож вот на этот спорткомплекс, но … но Он совсем другой.
Да уж. Две хромированные штанги, упертые в пол и в потолок, канат, кольца, трапеция, лестница. Верю, что Бог – совсем другой. – А ты разговаривал с Ним? – У Него не было рта. Вот так он ликвидировал тему. В корне. То есть именно выкорчевал. Сообразил, что если ответит « да », то я спрошу « о чем?». А если ответит « нет », то я спрошу « почему?». А если не было рта – всё, какие могут быть разговоры.
56 № 6( 12) июль 2004 г. www. russiantown. com