Журнал Andy Warhol's Interview Россия Interview № 1 | Page 102

102/ МУЗЫКА
в wiki задашь «Кеннингтаун», выкинет аж
статью, что тут полная жопа Ники Ми-
наж», — констатирует Oxxxymiron в одном
из треков. То, что о социальном дне Лон-
дона, не попавшем в путеводители, рас-
сказывает выпускник одного из самых
престижных университетов мира, кажет-
ся странным лишь на первый взгляд.
— Да, в глазах большинства людей Ок-
сфорд — практически Хогвартс. Но тут
есть масса нюансов, которые со стороны
не понять. Большинство моих бывших од-
нокурсников, прошедших до Оксфорда
частные школы, по окончании универси-
тета устроились в отцовские компании
и юридические фирмы в Сити на бешеные
зарплаты. А для человека без связей, по-
ступившего из бесплатной государствен-
ной школы, оксфордский диплом являет-
ся гарантией хорошо оплачиваемой рабо-
ты разве что вне Англии. Здесь существу-
ет такое понятие, как overqualified — шефы
скромных компаний боятся брать на ра-
боту небогатых «умников» с крутыми ди-
пломами («вы слишком умны для этой ра-
боты»), а места в топовых компаниях уже
укомплектованы элитой, и в итоге их не
берут никуда. Те мои бывшие однокурс-
ники, которые поступили в Оксфорд нео-
жиданно для самих себя из обычных
школ, сейчас либо стали библиотекарями
и репетиторами, либо вообще не могут
устроиться на работу. Так вот расскажешь
без предисловий — никто не поверит.
М
естность, в которой живет
Мирон, находится под боком у роскошно-
го финансового центра Кэнэри Ворф, од-
нако сам Кеннингтаун входит в число бед-
нейших районов Англии. Окрестные па-
цаны от 12 до 20 лет — белые, черные, ин-
дусы, турки и арабы — живут на го су -
дарственные пособия и часто сбиваются
в криминальные банды. Ни герийцы за-
нимаются мошенничеством, связанным
с кредитками и электронными платежа-
ми. Албанцы контролируют мойки ма-
шин. Ямайцы — гангстеры. И, конечно,
все так или иначе завязаны на продаже
наркотиков. «Быт этих людей очень беден,
зато их жизнь богата на вооруженные кон-
фликты. Доходит до смешного: например,
недавно на моей улице поляки ограбили
супермаркет, вооружившись самурайским
мечом». В своих песнях участники Грин-
парка рассказывают как раз об этом —
и понятно, отчего на их фоне речовки
московских рэперов кажутся наивными
фантазиями.
Конечно, Oxxxymiron — русский голос
Лондона, но лишь один из сотни: нахра-
пистый солист, ведущий за собой целый
хор. «Во всем, что мы говорим, на самом
деле сквозит сильный пафос. Это нор-
мально. Без пафоса так же тяжело жить,
как без черного юмора. Для рэпа требует-
ся и то, и другое. В совокупности это дает
«СРЫВАЯСЬ
С  МЕСТА НА МЕСТО,
ты перестаешь
БЫТЬ ТЕМ, КЕМ БЫЛ
РАНЬШЕ. Сегодняшние
ЭМИГРАНТЫ —
ОТДЕЛЬНАЯ
нация бездомных
КОСМОПОЛИТОВ,
ВЕЧНЫХ
СКИТАЛЬЦЕВ».
такую вещь, как яйца. Если чего-то из
этого нет — ты человек с одним яйцом».
На вопрос, считает ли Мирон себя вышед-
шим из андеграунда, рэпер отвечает: «Мы
в него только вошли. Потому что когда ты
сидишь в подвале с двумя друзьями и чи-
таешь под чужой трек накуренные купле-
ты — это не андеграунд. Андеграунд — это
когда ты независимо от кого-либо ездишь
по стране с концертами, продаешь диски
и можешь с этого жить. Понятно, что само
это слово давно стало ходким ярлыком
для того, чтобы продать продукт. Но это
не отменяет того, что все самое интерес-
ное появляется в андеграунде. Не появля-
ется в мейнстриме ни черта интересно-
го — это коммерческая система, заточен-
ная на получение денег. А настоящий ан-
деграунд заточен на получение кайфа».
«Да, — соглашается Schokk, — типа ан-
деграунд — это фабрика, а мейнстрим —
магазин».
То, что Vagabund противопоставляют
себя русскому рэп-мейнстриму, вовсе не
означает, что они симпатизируют рэпу
альтернативному: 2H Company или дуэт
Павла Пепперштейна с проектом КАЧ для
них — блажь богемных эстетов, обратив-
шихся к хип-хопу ради формы, в то время
как Vagabund — хип-хоп по своей сути:
«Ударься мы хоть в техно, хоть в металл,
это все равно будет хип-хопом, — поясняет
Oxxxy. — До того как художник-абстрак-
ционист будет иметь право рисовать заго-
гулины, он должен пройти художествен-
ную школу. Если загогулину нарисует
пьяный бомж, это не будет иметь той же
художественной ценности. 2H Company —
это пьяный бомж. Я же могу создавать
классический хип-хоп а-ля DJ Premier,
просто не делаю этого, потому что мне
скучно. А они не могут». За музы-
ку Vagabund отвечают десятки диджеев
и битмейкеров, живущих в разных концах
Великобритании, Германии и России.
Их подбором занимается третий участник
команды, Ваня Ленин — немецкий продю-
сер, владелец лейб ла Gourmet Music, среди
прочего помогавший Слиму из группы
Centr, участникам московской рэп-
группировки «Черная экономика» и рус-
ским ньюйорк цам «Константа». Спустя
три года после того, как Ленин опублико-
вал трек Oxxxymiron’а на своем сборнике
«Хип-хоп для гурманов», Ваня, Мирон
и Дима собрались на берегу реки города
Хайдельберг за квашеной капустой и ба-
варским пивом, чтобы на время объеди-
нить силы. «Все, что у нас происходит се-
годня, мы придумали год назад. Сейчас
Vagabund отправляется в концертный тур
по СНГ, и это настоящая проверка боем, —
делится Oxxxy на прощание. — На гастро-
лях каждый день как последний, никогда
не знаешь, что случится завтра. Мне само-
му интересно, чем все это закончится.
Смешно, но отсюда, из Москвы, я даже на-
чал смотреть на нашу скамейку в Грин-
парке сквозь розовые очки».
ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ СТАТЬИ И ТРЕКИ МУЗЫКАНТОВ —
НА WWW.INTERVIEWRUSSIA.RU