Аннотация: Это сочинение иллюс трируе т
подсознательную надстройку человека, её написавшего.
Линия тумана, покрывающая горизонт мыслей, или почва,
скрытая от глаз, но от которой происходят все мысли. Не
основано ни на каких философских течениях, — просто
мысли и переживания страждущего.
Закрывая глаза, я тактильно ощущаю в своих руках
автомат. Передо мной простирается зелёное поле с
пожелтевшей осенней травой, в стеблях которой, проникая
в почву, сочится алая кровь погибших солдат. Кто они?
Почему они мертвы? Почему я жив среди них?
При закрытых глазах, я, как и они, наверное, ощущаю
боль по всему телу — от пулевых ранений, колотых ран, но
когда я открываю глаза, всё это пропадает. Остаётся лишь
ощущение наличия автомата в руках. Что бы передо мной
не находилось, я вижу лишь боксёрский ринг — со стороны
одного из двух углов.
Эти два состояния объединяет навязчивое чувство
присутствия чего-то незримого, но хтонически пугающего.
И совершенно не важно, опущены веки или подняты: этой
Нечисти не видно.
Всё началось тогда, когда я чётко осознал, что за свою
судьбу необходимо бороться. Все мы некогда приходим
к осознанию этого, которое, порой, является слишком
сильным ударом для неподготовленной психики. Так и
повелось, что на вызов необходимо отвечать вызовом.
Война внутри себя всегда отнимает твоё время, вырывая
самого тебя из реальности. Ты полностью посвящаешь
себя этому, не зная, с чем воюешь. Ты можешь придавать
Нечисти любой облик, её голосу — любой звук, но когда
она действительно с тобой говорит — ты вздрагиваешь,
прячешься. Коридоры подсознания оттого и темны, что в
них находится она. И ничего за ней не видно.
Но, придавая ей облик, ты облегчаешь эту бойню, не
зная, что обликов у неё тысячи тысяч. Значит, столько же
зубов придётся выплюнуть из своего рта, столько же раз
придётся видеть её, лежащей в изнеможении на ринге,
который освещается без источника света, за пределами
которого свет нет.
Каждый раз, когда моим потом заливало пол, каждый
раз, когда кровь стекала с головы до щиколоток, а гримаса
охотника расплывалась на лице, приходилось ждать лишь
одного: её мёртвое тело исчезнет, а из тьмы разразится
свежий гром поражающего удара. В такие моменты
всё теряет свою ценность, а мысли расщепляются на
мельчайшие куски. Похоже на сотрясение мозга, — ты
забываешь слова, зная лишь об их сути. Пытаешься
указать на них, выдавая развёрнутые определения, сплетая
их в целые тома, думая, что произнёс лишь небольшое
предложение. Кое-кто называл схожее состояние Тошнотой,
52
я же называю это Шизофазией.
И вот, в этот раз, мне снова прилетело:
«В абсолюте идентичным образом производил средство
заработка связующих образований серединной части
глотательного инструмента с последующим выделением
в воздух необозримых существ близкий по общности
взглядов мужчина в широкополой шляпе. Какое это имеет
отношение к значимости бегущих по светящемуся в
ночной мгле синему прямоугольнику, а впоследствии, и
по шестиграннику познания лазутчиков и переводчиков
азбуки? Шляпник аккумулирует соответствующие
собирательному образу предмета в прилагательной
форме предшествующие некоторому событию события
отрицания существования многоденежных процессов
ввода нововведений в компьютерную систему, а также
навязчивых замыслов относительно жизнедеятельности
муравьиного улья имени неназванного вождя. Он приходит в
физиологическое существование, разрушая металлические
звенья, а вместе с тем, и их создателя, чтобы преподнести
ручного после некоторых метаморфоз Льва, вытекшего
из прирученного не относящимися к вопросу личностями
Осла, чтобы в общем количестве пройденных миллиардов
сантиметров родился Ребёнок».
Кажется, будто это последний раз. Да, каждый раз
кажется.
И теперь, я стою на улице, рассматривая асфальтную
дорогу, проезжающие по ней машины, пробегающих по
тротуару людей. Но вижу я во всём этом лишь ринг. Ринг,
который столько раз расщепил моё сознание, что, будь
оно одноклеточным созданием, к нынешнему моменту,
митоз превратил бы пустующие пространства в колонии.
Организмы усложнились бы, пройдя все этапы своей
эволюции, и заново пришли бы к конфликту.
Не что иное, как Мысль, является этим организмом.
Состояние сознания фиксируется в самый момент
ошеломляющего удара Нечисти, будто фотографируя свою
структуру на плёнку. В этот момент структура рассыпается,
создавая наросты на каждом осколке прежде, чем они
успевают долететь до цели. Моё лицо изуродовано, но знает
ли об этом кто-то кроме меня? В голове взорвалась бомба,
а осколки от неё пронзили череп изнутри, вылетев наружу,
заставив меня снова собирать Головоломку. Мания, сны,
обещания, наказания, испытания, дисциплина, огонь, страх.
Животный страх сделал человека Покорителем. Животный
страх сделал человека Убийцей. Не найдёшь уже того, кто,
помня всё, может собрать эти воспоминания воедино. Но из
частей Головы нужно собрать Головоломку.
И ринг пропадает из поля зрения, только когда глаза
закрываются. Но в этот самый момент передо мной
предстаёт поле, трава, кровь, автомат, раны. Это и есть
Эволюция.