Путешествия → Франция
2
1
3 корову явно тянут на убой какие-то невидимки . Тем более что Les Abattoirs – вон , прямо через реку .
Лично я был счастлив . Мне нравилось , что в городе нет умозрительных достопримечательностей из разряда тех , что , только оказавшись выведенными за рамки живой жизни , становятся объектами интереса . Нет мертвых экспонатов . Они все – рабочие . Причем умудряются и прежнему назначению не изменить , и анахронизмом не выглядеть , в чем все-таки скрыт смысл более глубокий , чем в простом сохранении старины .
В три краски Что Тулуза – розовый город , La Ville Rose , не новость , об этом написано во всех путеводителях . Тайны здесь тоже нет никакой : виноват оттенок местного кирпича . Другое дело , что розовый цвет получается не из одного только кирпича , а из сложного смешения красного , белого и лилового . То , как эти цвета взаимодействуют , составляет отдельную интригу прогулок по Тулузе .
На самом деле кирпич отвечает за красный . В ненастье красный буреет , и город становится похож на казарму или пакгауз – при всем изяществе своей архитектуры , всех этих купеческих домов с голубоватыми ставенками и черным кружевом балконов , громадах соборов , включая великую романскую базилику Сен-Сернен , мостами со сквозными картушами прямо в опорах … Больница со скотобойней тоже хорошо рифмуются с казармой . Но стоит выглянуть солнышку , красный высветляется : начинаешь замечать и чуть подсушенную апельсиновую цедру , и глиняный черепок , и рифленую резину беговой дорожки на стадионе ( по набережным , тоже одетым
в кирпич , не в гранит , люди бегают при любой погоде ), и медовый корж , только что вынутый из духовки в кафе .
Кирпич тут и по фактуре особый : он мягкий , как , например , заварной крем в брикетах ( была когда-то такая субстанция ). Я как-то подошел , поковырял кладку , где нашлась щербина , вложил , прости , Господи , персты в раны . И что ? Из ран тут же посыпался песочек , а щербинка превратилась в довольно внушительную выемку . Осмотрел стену внимательнее . Обнаружил целые участки , на которых уцелела только хрящевая ткань , перемычки грязно-серого раствора , а мясо облезло . Но почему-то было такое чувство , что даже если выветрится весь кирпич и останутся только пустые цементные ячейки , то ни один дом тут не рухнет – так солидно и прочно они выглядят .
Теперь пора добавить белого : за него отвечают платаны . Они в Тулузе иные , чем , допустим , в Париже . В столице это такие рыбы из дерева , скользкие , цвета налима ( спина ), в каких-то опухолях , желваках и наростах . Здесь платаны – растущий из земли свет ( Париж хоть и называют Городом света , но никак не из-за платанов ). Вот вам белила с примесью серого . Вот тонкая замшевая салфетка для протирки дорогой оптики . А это изнанка листа мать-и-мачехи . Но все равно главное – свет . Этим светом , сгущенным в стволы и ветви , усажены променады вдоль кирпичных набережных и домов .
Сумерки приносят с собой лиловую краску . Так происходит почти везде . Но если кирпич особый , платаны особые , то и лиловый цвет , наверное , должен быть не как у других . И что ?
И Тулуза присвоила себе фиалку .
60 | февраль-март | voyagemagazine . ru