АПОКРИФ-92: 07.2015 (D5.1 e.n.)
И всё это время мой коварный бог был позади меня, я ни на секунду не пере-
ставал чувствовать распаляющий жар его дыхания и неустанную пульсацию его фал-
лоса, которым он подначивал меня и подбадривал. Но для них он оставался срытым.
О хитрый бес, оказывается, мы с тобой одного роста!
Ты тихо прошептал мне: ступни и полночь.
И я осыпал поцелуями стопы снежно-белой царевны севера. Распахнувшийся
мне навстречу холод оказался жарким изнутри; я тысячи раз замерзал и согревался,
поднимая на вершину экстаза это светлое дитя, пока не рассыпалась она мириадами
сверкающих ледяных алмазов. Они стали моими, и я подарил их небу.
На востоке я целовал уста юной азиатки с золотистой кожей, пахнущей манда-
рином и сандалом. У неё был язык змеи, который в ответ на мои поцелуи не обошёл
своей лаской каждую частицу моей кожи. Прежде чем исчезнуть в облаке жёлтого
тумана, она оставила мне этот язык, и он до сих пор живёт в моём фаллосе.
Я целовал горячие антрацитовые сосцы маленькой африканской богини. Не-
смотря на малый возраст, она имела для меня молоко, сладкое и хмельное. Испив
его от её груди, я опьянел и силой заставил девчонк у выпить и моего зелья, благо се-
мя уже просилось прочь из моего алого естества. Она исчезла в огненном вихре, ед-
ва лишь первые капли проникли в неё; огонь ожёг мои глаза, и теперь в яркий пол-
день я вижу чёрное солнце.
На закатной стороне поляны я посмотрел в оливковые глаза таинственной девы
запада. Она была старше других и умела играть улыбкой волшебные песни неведо-
мого мне народа. Я уже знал, куда её целовать, и я целовал её долго, пока не подня-
лось, а потом снова не закатилось солнце. Мне не нужно было ни дышать, ни пить, ко-
гда я прикасался губами и ласкал языком причудливый мир её невероятного лона —
там было всё и сверх того, что может ждать самец от самки, и я ни в чём более не
нуждался.
Я было устремился к ней — хватит твоих игр, о блудливый и жестокий сатир, я
уже нашёл себя! — но колючий и раскалённый жезл моего повелителя ожёг ягодицы,
а в затылок вошло: смотри, уже недолго!
Поднявшись на ноги, я увидел, как в последних лучах заходящего солнца моя
возлюбленная опадает кровавой росой на быстро чернеющую под этими каплями
траву священной поляны.
Ты спас меня, мой бог, от проклятия моего рода. Ты спас меня от меня.
Так я умер в мире причин, воскреснув для мира следствий.
Где эти огромные рыбы-демоны, где они, мои сверкающие огнём и холодом
плотоядные мучители? Смотри, мой рогатый ангел, ты покинул меня, но воспомина-
ния о наших делах — о тебе, бессердечный! — сделали их совсем маленькими, еле
различимыми. Вот они затерялись в океане жидкостей тела, я даже не знаю, в каком
из морей, и, скорее всего, теперь счастливы — ведь меня больше нет между ними, и
они, наконец, обрели друг друга. Теперь я могу о них не думать. Так ли это, бог?
Пятеро объявили мне войну, и я принял вызов. Мой бог на этот раз был слева от
меня, мы выстояли вместе, плечом к плечу, как братья по оружию и крови. Это были
мускулистые и некрасивые воительницы, закалённые в битвах и полные высокомер-
ного презрения к мужчинам. Загорелые, обветренные, испещрённые шрамами, они
205