ОККУЛЬТУРА: Конкурс Verbena
нимое с наведением боевого гипноза! Не важно, как выглядит говорящий, важен Голос, т. е. сила подачи текста и несокрушимо уверенная интонация! Конечно, любое вторжение в глубины сознания постороннего человека является насилием, даже и в случае проведения внешне безобидного эксперимента! Власть— как говорил Аркадий Райкин— это «... лестница без перил...». Что именно я имею в виду? Когда, к примеру, в воздушное пространство соседнего государства вторгается боевой самолёт, патрульный истребитель, находящийся над собственной территорией и получивший от радара сигнал о наличии неизвестного летательного аппарата, автоматически включает устройство радиообмена « свой-чужой ». В случае если на посланный запрос не последует кодированного отклика « я свой », пилот получает сообщении о наличии в воздухе нарушителя границы. Можно назвать такой обмен кодами единомоментным, диалог далее не продолжается. В нашем же случае, когда исследователь примерил на себя ментальную маску другой сущности( именно так!), обмен информацией по всем без исключения каналам, передающим и принимающим информацию между индивидами, продолжает работать и после окончания опыта. Лишний раз прикоснувшееся к огромному « подводному лесу » чужих записей, индивидуально протестующих против личного насилия, « Я » включает сложные механизмы обмена информацией, действующие тысячелетиями без единого сбоя. Впрочем, это я так, к слову. Стоит ли вытаскивать кота Шрёдингера из его сакральной гробницы за шиворот? Оказавшись живым, тот может чувствительно повредить лицо любопытствующему...
Следующий слой « чёрной мозаики »— идиомы-столпы. Они же « сторожевые вышки », окружающие зону подчинения, за пределы которой ни-ни! А не то « случится страшное »! Что именно « страшное » за тем весьма умозрительным пределом находится, не упоминается, но только предполагается. Самый ядовитый страх— неизвестная кара! Занятно, что этими иероглифическими идиомами манипулируют не только те, кто нападает, но и те, кто защищается. Примеры? Мать, в одиночку воспитавшая сына( нездорового и явно непригодного к армейской службе), советуется со своим участковым врачом в поликлинике. Ясно, что заплатить огромную мзду военкому нет возможности, остаётся только « официальный путь » поиска « правды ». Но, поскольку собственный сын участковой « врачихи » в армии отслужил( будучи совершенно здоров), та неожиданно, в совершенно приватном разговоре за чашкой чая, изрекает: « Служба в армии— священный долг советского человека!»— причём произносит это почти гневно и с напором! И всё! Брешь в тонком корпусе надежды проломлена, попробуй поспорить с « очевидным »... У условной « батарейки » несчастного акцептора замыкает контакты, и её ЭДС становиться недостаточно для очередного действия...
А другой пример, когда идиому-столп применяют для защиты, запросто можно отнести к разделу чёрного юмора. Известный в 70-е годы директор московского универсального магазина « Сокольники » по фамилии Кантор, приговорённый за растрату к смертной казни, в своём последнем слове упрямо акцентировал следующее: «... да, я крал, но никогда не предавал свою Родину, не подвергал сомнению высокую миссию Коммунистической партии!..». Ну, просто странный поступок наивного « урки », который заказал себе татуированный портрет Сталина на собственной груди! Если поведут на расстрел, порву рубашку и выставлю портрет « отца народов », как щит, не посмеют стрелять!
28