51
Апокриф-121: ноябрь 2017( H5.3 e. n.)
Св. Синода доходили к императору через временщика А. А. Аракчеева, а А. Н. Голицын унаследовал часть бывшей власти обер-прокурора, лично докладывая важные для него дела Церкви Александру I. Думается, что оппозиционеры хотели совершенно другого.
Как издевательство над русской православной оппозицией( среди задач которой была и борьба с масонством) выглядят персоны, которым были поручены дела ведомств, возглавляемых митрополитом Серафимом. Это были те же люди, против которых ещё с 1819 года выступали оппозиционеры: А. И. Голицын, В. М. Попов, позднее к Особой канцелярии был причислен и А. И. Тургенев. Внешне это выглядело так, как будто император доверял компетенциям этих чиновников. По тем же причинам в особую канцелярию мог перейти и помощник секретаря Библейского общества Ф. И. Прянишников. Кроме того, Голицын взял в Особую канцелярию двух писателей-мистиков, прошедших школу розенкрейцеров,— А. И. Ковалькова и П. Д. Маркелова. Подобные назначения Александр I сделал уже после того, как познакомился с посланиями архимандрита Фотия, разоблачавшими агента иллюминатов Р. А. Кошелева. Между тем, все чиновники Особой канцелярии принадлежали к кругу Кошелева. Думается, император был уверен в людях, облечённых его доверием.
Самым потрясающим является то, что Николай I не сузил компетенции Голицына даже после того, как области ведения Особой канцелярии были прописаны в инструкции. Легко заметить, что большая часть дел Голицына относились к традиционной масонской сфере— благотворительности.
Вызывает недоумение то, что чиновникам, состоявшим в масонских ложах, Николай I не только продолжал доверять, но и использовал их для решения некоторых специфических задач. Когда в 1827 году для исследования почтовой части Пруссии и Англии понадобилось направить двух чиновников, для этой миссии были выбраны масоны Ф. Я. Вейраух и Ф. И. Прянишников. Ничего в биографии этих чиновников вроде бы не свидетельствовало о том, что они справятся с поставленной задачей. Вейраух был уже очень пожилой человек, а Прянишников всего несколько лет работал по почтовой части. Тем не менее, они выполнили свою задачу и были награждены 1. В своём « Дневнике » розенкрейцер В. С. Арсеньев 27 февраля 1858 года оставил запись о том, что другой розенкрейцер Д. И. Попов утверждал, что уже 30 лет нет сношений русских братьев с внутренним орденом( немецким центром) 2. Названная дата совпадает со временем заграничной поездки Ф. Я. Вейрауха и Ф. И. Прянишникова. Впрочем, подтвердить подобную версию пока невозможно.
Масонские ложи никогда не были массовыми организациями. Поэтому неудивительно, что число масонов-чиновников почтового ведомства было невелико. В своём масонстве во время подписки 1826 года признались всего 27 человек( речь идёт только о служащих чиновниках, по отставным сведений нет). При этом среди них были десять чиновников, в разное время занимавших посты начальников отделений в разных частях России: Рига, Курляндия, Нарва, Волынь, Паланга, Малороссия, Сибирь, Литва( три человека). Большая часть этих отделений находилась на западной границе и входила в подчинение Петербургского почтамта. При посредстве этих чиновников столичные масоны легко могли осуществлять связи со своими собратьями в Европе. С другой сторо-
1 Об отправке двух чиновников в Лондон и Берлин // РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 382. Л. 145. 2 Арсеньев В. С. Воспоминания и дневник. СПб., 2005. С. 327.
51