Апокриф 117 (июль 2017) | Page 129

Апокриф-117: июль 2017 (D5.3 e.n.)
Алина Витухновская
Колобок — гностический герой
Летят стрелы вражеские. Летят стрелы отравленные. Летят со всех сторон на Русь.
И попадают точно в цель — в душу народа русского, душу широкую, да неуклюжую.
Она, душа эта, солнышко распятое, блин расплющенный под вражеским сапогом.
Он же, блин этот — дремотное томление, Неубежавший Колобок. Будь она Под-
линным Колобком, душа эта, не была бы она так жертвенно-очевидна, так заплёвана,
так темна да затоптана. И шизоидно-революционна, как «Броненосец Потёмкин», не
была бы. И обманута бы она не была.
И стрелы вражеские не попали бы в неё.
И судьбу другую имела бы Русь. Великую.
Колобок — Гностический Герой (Кол в Боге), идущий с колом, мечом, ножичком, с
деструктивной опасной основой своей, с некоей сакральной самостью.
Колобок — символ Тотального Ухода, с изощрённой ловкостью Дон Хуана и улы-
бочкой Иванушки-Дурачка обходящий ловушки злого русского леса.
Он — бесчисленность внутренних кругов ада, бесконечное вращение-
возвращение.
Он — великое Множество. Невозможное Число, с миллиардом колобков-нулей.
Число, извлечённое из Корня Мандрагоры. Он — вычитание всех возможностей свобод
из Чёрного Квадрата Камеры Мира, где повесился Малевич и замолчал Гамлет.
Колобок — Гамлетовское «или». Избежание всяческой обусловленности. Не «по-
падание в щель между мирами», а сознательное игнорирование Бытия и Небытия.
«Мир ловил меня, но не поймал», — мог бы сказать Колобок словами украинского
философа Сковороды.
Колобок — единственный Христос, которого мы скушаем.
© Жань Поль Лиса
Колобок — «Посторонний» Камю, его абсолютность. Облако, улетевшее в запре-
делье, после кремации Мерсо. Колобок — преодолевшее человека Нечто, данное в
полной экзистенциальной концентрированности. Он — лишённое рефлексии и фило-
софского многословия магическое обращение в шар, ещё не ушедший в сферы духа,
ещё плотский, но идеально-геометрический.
Он же — абсолютная протестная субстанция, не подчинённая законам мира, не-
что Чудесное — онтологический Танечкин мяч («не утонет в речке»). Облако плотского.
Шалтай-Болтай — аналог Колобка
Камень из «Мифа о Сизифе» Камю мутирует наконец-то в руках Бунтующего Че-
ловека — Сверх-Сизифа, дошедшего до вершины горы, не уронив его.
…Это ещё не Колобок, а какой-нибудь, например, английский Шалтай-Болтай.
129