ТРАДИЦИИ И ПРОРОКИ
Вторая обитель, в которую попадали некоторые покойники — Тлалокан. И, судя
по описаниям Тлалокана в «Мексиканских песнях», это место вполне сравнимо с ра-
ем: ведь там никогда не переводились «кочаны зелёного маиса, кабачки, томаты, зе-
лёные стручки фасоли и цветы... там живут боги, которых называют Тлалоки, они по-
хожи на жрецов, у которых длинные волосы». А из «Флорентийского кодекса» мы
узнаём, что чести попасть в Тлалокан удостаивались лишь избранные Тлалока: утоп-
ленники, убитые молнией, умершие от водянки и т.д. То есть, смерть которых насту-
пила из-за вмешательства бога дождей — Тлалока. Интересно, что избранных Тлало-
ка не сжигали, а предавали земле. Существовало даже предположение, что через че-
тыре года они могут возродиться для новой жизни на земле. Однако более распро-
странены тексты, в которых возможность возрождения отрицается:
...Неужели мы будем жить снова?
Твоё сердце знает: мы живём лишь один раз!..
Третья обитель, в которую должны были попасть души умерших, — это «небо,
где живёт Солнце». Во «Флорентийском кодексе» мы находим пояснение, кто удо-
стаивался подобной чести: «На небо попадали те, кого убивали во время войн, и
пленные, погибшие среди врагов...». Женщины, умершие в первых родах с ребёнком
во чреве (мосиуакетцке), приравнивались ацтеками к умершим на войне: «все они
отправляются в дом Солнца и находятся в западной части неба». Запад считался до-
мом Солнца и назывался Сиуатльампа (направление женщин). Именно оттуда
навстречу Солнцу выходили сиатето — божественные женщины, умершие во время
родов. Они сопровождали Солнце от его восхода до зенита. И только после того, как
проходило четыре года, они «превращались в разных птиц с роскошным разноцвет-
ным оперением и вкушали нектар из цветов, как на небе, так и в целом мире».
И, наконец, четвёртая обитель — Чичиуакуако (дерево-кормилиц), куда попа-
дали умершие дети, не достигшие сознательного возраста; там их кормило дерево, с
ветвей которого стекало молоко. Чичиуакуако находилось в доме Тонакатекутли:
«Говорят, что умершие дети, как и яшма, и бирюза... не попадают в холодную и
ужасную область мёртвых (Миктлан). Они отправляются в дом Тонакатекутли, жи-
вут там под сенью дерева нашей плоти, смакуют нектар цветов нашей основы...» Не-
даром, наверное, говорят, что дети — цветы нашей жизни?
Несмотря на достаточно противоречивые тексты, верх всё же брала мысль о
существовании жизни после смерти. Иначе человеческое существование рисковало
утратить всяческий смысл.
...Правда, тут, на земле, нет места для добра.
Действительно, нужно идти в другое место:
Там находится счастье.
Или напрасно мы приходим на землю?
Правда, тут нет места для жизни...
...Владыка Вселенной... я спою тебе песни в глубине неба.
Моё сердце стремится вверх, туда устремляю свой взгляд,
Вместе с тобой и рядом с тобой,
Тот, который дарит жизнь...
154