ОФИЦИOZ
умеет меньше, чем он. Но они находятся в одной экзистенциальной плоскости, его
задача — помочь брату, научить тому, что он умеет сам. Здесь есть иерархия, но она
условна.
Настоящий мастер никогда не будет навязывать своё мнение, давить авторитетом.
Как правило, свою позицию он озвучивает как «интересное наблюдение», как версию
в духе «а посмотри, что, если оно так», «а если посмотреть с этой стороны». Псевдо-
гуру же полон неких абсолютных императивов, не подвергаемых сомнениям.
На самом деле, найти настоящих мастеров очень сложно. Мне очень нравится пози-
ция Фенрира, который ведёт у нас Северную традицию. Он любит повторять: «я не
учитель, я инструктор». То есть, «я не даю неких абсолютных законов, я лишь обучаю
вас неким новым навыкам».
А.: Как «работает» магия, и как человеку, от неё далёкому, убедиться в том,
что она «работает»?
О.Т.: Наверное, скажу страшную вещь. Никак. Если вас не позвала магия, если в ва-
шей жизни не было чего-то похожего на синхронии, и это для вас не более чем кра-
сивая гипотеза, если вы не чувствуете зудящего зова, идущего изнутри и зовущего к
познанию иных модусов бытия — зачем вам магия. Магия — она очень близка к ис-
кусству, как сказал один великий писатель — «если можешь не писать — не пиши».
А.: Нам известно, что в своей Работе Вы уделяете мнение и художественному
творчеству. Что Вы можете сказать о роли поэзии и искусства вообще в ма-
гической работе и мистическом самопознании?
О.Т.: В одной из своих книг Кроули очень точно сказал: «подлинный художник выше
мага». Ему-то легко было говорить, потому что он был и магом, и художником, и по-
этом. Но часто бывает так, что некий мальчик, начитавшись высокого оккультизму на
пару с традиционализмом, начинает посматривать на искусство как на некую «низ-
шую», «чисто душевную», противостоящую или, как минимум, не дотягивающую до
«настоящей духовности». Конечно же, это фричество.
Искусство неотделимо от магии. Вы не задумывались, почему искусство называется
искусством? Корень здесь «искус». Ортодоксия всегда с большим недоверием отно-
силась к искусству, прекрасно понимая связь искусства и магии. В исламе и иудаизме
изображения вообще под запретом, как вы знаете. Потому что Искусство — это все-
гда угроза для любых статических идеологических систем. Они пытаются либо уни-
чтожить искусство, либо загнать его в заданные рамки.
Соответственно, неудивительно, что для нас искусство — это форма теургии. Рожде-
ние символа.
Если человек вступает на путь Телемы, он должен совершенствовать свой вкус, свой
стиль, свою индивидуальность. Своё чувство прекрасного. Я могу многое предста-
вить в этой жизни, но я не представляю, к примеру, телемита который будет слушать
«Руки вверх» или блатной шансон. С другой стороны, в области высокого искусства у
каждого свой индивидуальный вкус, кто-то услаждает свой слух классической музы-
кой, кто-то роком, кто-то