Апокриф 100 (февраль 2016) | Page 34

ШАБАШ ВЕДЬМ 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. Ибо, как изменяется всё вокруг, так и ни один человеческий идеал не мо- жет оставаться неизменным! Где бы и когда ни было, ложь, возведённая на трон, да будет свергнута без пощады и жалости, ибо под бременем лживости никому не дано процве- тать. Пусть же устоявшиеся софизмы будут лишены трона, выкорчеваны, со- жжены и уничтожены, ибо они есть постоянная угроза всему величию мысли и деяния! Если любая изречённая «правда» удостоверена на деле быть пустым вы- мыслом, да будет она бесцеремонно вышвырнута в космическую тьму к мёртвым богам, мёртвым империям, мёртвым философиям и другому бесполезному мусору и отбросам! Самая опасная из всей царствующей лжи есть святая, освящённая, приви- легированная ложь, — ложь, являющаяся для всех шаблоном правды. Она плодит другие всеобщие ошибки и заблуждения. Она есть гидроголовое древо абсурдности с тысячью корнями. Она есть рак общества! Ложь, о которой известно, что она — ложь, уже наполовину искоренена, но с ложью, что даже мыслящий человек принимает за правду, с ложью, насаждённой маленькому ребёнку на коленях матери — с такой ложью бороться опаснее, чем с ползучей чумой! Общераспространённая ложь есть самый могущественный враг личной свободы. Есть лишь один способ иметь с ней дело: вырезать её до самой сердцевины, как раковую опухоль. Уничтожить её корень и ветвь. Истре- бить её, пока она не сделала это с нами! III 1. 2. 3. 4. 5. 6. «Любите друг друга», — сказано в высшем законе, но что за смысл вложен в эти слова? На каком рациональном основании покоится этот стих любви? Почему я не должен ненавидеть врагов моих; ведь если я «возлюблю» их, не отдаст ли это меня в их власть? Естественно ли для врагов творить добро друг другу, и ЧТО ЕСТЬ ДОБРО? Может ли изорванная и окровавленная жертва «любить» омытые кровью челюсти, что разрывают её на части? Не являемся ли мы все инстинктивно хищными зверьми? Если люди пере- станут охотиться друг на друга, смогут ли они продолжать своё существо- вание? Не являются ли «вожделение» и «плотская страсть» более подходящими терминами для определения «любви» в приложении к продолжению рода человеческого? Не есть ли «любовь» лебезящих священных писаний про- стой эвфемизм для сексуальной деятельности, или «великий учитель» был восхвалителем евнухов? Любить врагов своих и творить добро тем, кто ненавидит и использует те- бя — не есть ли это презренная философия спаниеля, который перекаты- вается на спину, когда его пнут? 34