9
Будет камин потрескивать громко чужими лыжами,
Будет пурга за окнами злиться и завывать...
Жаль, не дойду я вовремя до этой ливонской хижины,
да и Жан-Пьера выдумал, чтоб веселей шагать...
5.
На самом деле в этой стране нет у меня друзей -
уж слишком разрушен в лихих боях души моей Колизей,
уж слишком похож на нелепый бред
мой повседневный быт
(впрочем, это сказал поэт, который давно забыт).
Я на распутье пяти дорог выбрал дорогу вниз,
решив на халяву в чужих краях обрести Парадиз.
А, правда - в дыме моих сигарет и в соли моих обид
(впрочем, это опять не я, а тот, который забыт)...
И где-то лежит моя тихая Русь в складках своих болот
(что-то сегодня я в плагиат кинулся, идиот)...
Душу не греет халявный Рай. Глупый бюргер Адам
мне наливает сухое вино, а мне по нутру «Агдам»...
Ева с улыбкой встречает меня, куда бы я ни пошел,
и от ее белоснежных зубов мне как-то нехорошо.
Горы и те меня предают - у них прилизанный вид.
Метровые буквы глядят мне вслед:
НИКТО НЕ БУДЕТ ЗАБЫТ!
На что мне память этих озер –
пусть помнят швейцарский сыр -
унылую пищу для тех, кто не может прожить без дыр.
А я все ищу запрещенный плод
на склонах альпийских гор
и как сумасшедший, пока пишу,
вглядываюсь в монитор...