45
агорафобия, клаустрофобия или же, например, неврозы дисморфофобического
образца, включая пищевые и гендерные расстройства.
Можно сказать, что это единственное на сегодняшний день видимое следствие
аннулирования обязательности отцовства, происходящее вовсе не из того, что, как
могли бы поспешно заключить педагоги, присутствующий отец предоставляет
ребенку опору, готовя его к более выдержанной реакции на внешние испытания и
неудобства. Напротив, функция отца заключается в непрестанном внесении
поводом для смущения, запинки – так, например, то, что ребенок воспринимает с
восторгом, не встречает у отца никакого энтузиазма, и он это ребенку так или иначе
сообщает. При этом в эпоху Фрейда имело место особое соотношение
обстоятельств, в которых, по крайней мере, некоторой части невротиков удавалось
совершить отвержение отцовской назойливости, поставив механическую преграду
крайней заинтересованности отца в происходящем с ребенком после достижения
им фаллической стадии. Сегодня этот выход, похоже, утрачен; и нынешнее более
интенсивное устранение отца через возросшее число тандемных (мать и ребенок)
семей несомненно имеет причиной возросшую чувствительность к исходящему от
реального отца комментарию и его невыносимому смыслу, против которого у
ребенка больше нет никакого средства защиты. Отсюда и возникает то, что сегодня
называют «новой оскорблённостью», «культурой обиды», усваивая которую субъект
делается крайне чувствительным к любому, даже самому легкому и чисто
профилактическому обесцениванию собственной повестки и связанной с ней
чувствительности – ростки этой культуры заметны сегодня повсюду и по большей
части касаются употребляемых означающих, то есть самих по себе средств
выражения. Последнее неудивительно, учитывая, что реальный отец как раз в
выражениях не стесняется.
VISUM: И еще об Отце: в тексте «Метафоры Отца» вы упоминаете о
поразительном, если не сказать, парадоксальном отличии отца Реального от отца
Символического. Могли бы вы пояснить, разницу между этими тремя… и, собственно
– каков он, настоящий, реальный отец? Существует ли он вообще?
А.СМУЛЯНСКИЙ: В реальном отце с точки зрения его существования Лакан не
видит ни малейшей проблемы: речь идет не о некоей заповедной инстанции, на что
как будто должен указывать скрыто задействованный здесь термин «Реальное», а
всего лишь о мужчине, с которым женщина встречается на момент воспитания
ребенка независимо от того, связан ли он с последним генетическим родством.
Педагогика, как правило, идеализирует
…Возникает то, что сегодня
функциональность этого отца, призывая
считать ее неисчерпаемым источником называют «новой оскорблённостью»,
влияния на ребенка, но в психоанализе, «культурой обиды», усваивая которую
как уже было сказано, мы сталкиваемся субъект
делается
крайне
буквально с двумя-тремя операциями,
чувствительным к любому, даже
которые этот отец совершает и которые
легкому
и
чисто
действительно способны оказать на самому
обесцениванию
субъекта воздействие. Одной из этих профилактическому
операций является глубоко потрясающее собственной повестки и связанной с
субъекта
назойливый
комментарий ней чувствительности – ростки этой
реального отца в отношении действий культуры заметны сегодня повсюду и
сына, вызывающее у последнего вопрос,
по
большей
части
касаются
употребляемых означающих, то есть
самих по себе средств выражения…