ПУТЬ
ПОБЕГ ИЗ СУПЕРМАРКЕТА
Сибирь – это Сибирь, которая имеет
свое имя, лежит на своем месте и выработала свой, ни на что другое не похожий характер. Из конца в конец и из края в край над
нею витает свой дух, словно бы до сих пор не
решивший, быть ему добрым или злым…
Валентин Распутин
Про Сибирь слышали все или почти
все. Но слышали по-разному.
Одна старая немка рассказывала
мне, что последним лозунгом фашистов,
которым они пытались устрашить Герма-
24
сентябрь-октябрь 2011
СИБИРЬ НИКОМУ НЕ
ПРИХОДИЛО В ГОЛОВУ
НАЗВАТЬ РАЙСКИМ
МЕСТОМ. МОЖЕТ БЫТЬ
ИМЕННО ПОЭТОМУ
ОНА И СОХРАНИЛАСЬ
нию, были слова: «Победа или Сибирь!». И
они знали, что делали. Бюргеры панически
боялись Сибири.
Фрау Вальдхельм тоже боялась.
Но этой зимой она вышла замуж за человека, с которым познакомилась в июле
1945-го, оставила дом в Люксембурге и переехала жить в Красноярск. Что ж, выходит, иногда и лозунги сбываются…
Сибирь пугает и притягивает. Одновременно. Набор страхов стандартный: лютые холода, суровые сибирские
нравы, тень ГУЛАГа, медведи на улицах.
(Кстати, опасения по части хозяина тайги не так уж абсурдны: пару лет назад
на окраине хакасского городка медведь
задрал женщину, совершавшую утреннюю пробежку.) Короче говоря, иностранцы до сих пор воспринимают Сибирь как «край дикий и неосвоенный»,
но богатый природными ресурсами. Недавно студент из Дании, приехавший в
Новосибирск на практику, признавался,
что был очень удивлен, увидев здесь компьютеры.
А чем манит Сибирь? Таинственностью, уникальной природой и запредельными возможностями. Так могли бы написать
в каком-ни будь красочном туристическом
буклете и, в сущности, были бы правы. Но я
сформулирую иначе: в Сибирь манит тоска
по настоящему. Во всяком случае, тех людей, у кого чувство настоящего еще окончательно не атрофировалось.
В мире одноразового использования любой нормальный человек чувствует, что он и сам постепенно превращается
в пластиковый стаканчик. В одноразовую
емкость, которая, в конце концов, не так уж
важно, чем наполнена – водкой и телевизором или нефтью, пляжами и бриллиантами.
До поры до времени этот дискомфорт гасится проблемами борьбы за существование. Но потом наступает момент, когда все
«устаканивается» и вверх ползет кривая суицида. Жить пустотой – великая наука. Не
все умеют.
Сибирь никому не приходило в голову
назвать райским местом. Может быть именно поэтому она и сохранилась. Не в том
смысле, что здесь решены все проблемы.
Не решены. Но в Сибири еще есть места, где
рожают здоровых детей, где не пробовали
наркотики, где дышат чистым воздухом и
стараются жить по совести, а не по расчету.
Хотя бы пытаются.
Фото: Андрей Гильберт
сячи человек, не знаменитыми ямщиками,
отличавшимися настолько лихой ездой,
что даже попали на картинку в букваре, и
не теми подневольными людьми, которые
из Петербурга в Пекин на руках принесли
огромное зеркало в дар китайскому императору…
Жаль. Но историю не переделаешь.
Когда Владимирку переименовали в шоссе Энтузиастов и на нем установили памятник Ленину, для перевозки заключенных
по Транссибу уже не хватало эшелонов.
Прежние страхи материализовались – Сибирь действительно превратилась в каторжный край.
Интересно, переименовывая дорогу, Владимир Ильич знал, что в переводе
с греческого слово «энтузиаст» означает
«имеющий Бога внутри себя»?
МНЕНИЕ