актер и его роли
Василий Ливанов
Я очень сильно
пил, когда меня
оставила моя
первая любовь
ДОН КИХОТ И ДУЛЬСИНЕИ
– Дон Кихот просыпается в вас иногда?
– В каждом из нас время от времени просыпается Дон
Кихот. Но максимализм – скорее свойство молодости. Я,
например, вообще не принимал замечаний. Никаких.
Протестовал страшно, считал, что конфронтация – луч-
ший способ уберечь свою независимость. А потом понял,
что это просто молодая глупость – больше ничего.
– О Дульсинее. Вернее, о Дульсинеях. Можете
вспомнить: сколько раз в жизни признавались в
любви?
– Ну, точного числа я назвать не смогу – врать не
стану. Но на моем жизненном пути больше встречались
женщины, которые вызывали у меня страсть. А это, зна-
ете, другое. Иногда кажется, что любишь, а на самом
деле к любви это не имеет никакого отношения.
– Значит, в женщинах быстро разочаровыва-
лись?
– Нет. Страсть – это жажда, которую нужно утолить.
Вот вы, например, страшно хотите пить. Выпили воды,
пива, вина, я не знаю, что вы там выпили. Разве после
этого у вас наступает разочарование в вине, в воде, в
пиве? Просто – хватит, и все. Напился.
– Самый безумный поступок ради любимой жен-
щины?
– Первая женитьба. Да потому что никогда не нужно
возвращать вчерашний день. Мне было 17, еще школь-
64
1 (197) январь 2020
А
ктеры любят повторять, что в той или иной роли
они оставляют частичку себя. Ну а Ливанов, та-
кое впечатление, сам набрался от своих героев
дай бог! Он и в меру упитанный, и в меру воспи-
танный Карлсон. Он и Дон Кихот – благородный рыцарь
без страха и упрека. Он и Железный Феликс вкупе с
Николаем Первым – твердый в принципах и не прощаю-
щий предательства. Он и вечно молодой, вечно пьяный
Бенедиктус из «Ярославны – королевы Франции». Ну
и, разумеется, Ливанов – это Шерлок Холмс. Со всеми
вытекающими…
Недавно 84-летний Ливанов, вот уже 10 лет не сни-
мающийся и 20 лет не снимающий, вернулся в про-
фессию. На Московском международном кинофестива-
ле представил свою новую картину «Медный всадник
России», в которой выступил как режиссер и продюсер.
Есть повод порадоваться. А он – грустит об упущенном:
– Цыгана в «Трудном счастье» не сыграл, потому что
худсовет посчитал, что не может быть цыган с голубы-
ми глазами. Мой Нехлюдов в «Воскресенье» для Швей-
цера оказался слишком молод. Были очень серьезные
пробы на Ихтиандра в «Человеке-амфибии». Но девоч-
ку играла Вертинская, а у меня, как мне сказали, были
уже глаза мужика. И Долохова, конечно, я очень хотел
играть. Но там сменился весь состав фильма, а я был
в том, где Андрон Кончаловский – Безухов, а Стриже-
нов – Болконский… Ну, не сложилось – так не сложи-
лось. Но я могу сказать: «Зато!..».
за обедом выпей». Налила ему. Он сидит, суп хлеба-
ет. «Ты чего не пьешь?» – спрашивает жена. «Знаешь
что: давай я выйду на балкон, а ты мне в форточку
нальешь».
– И сколько раз вам нужно было подойти к окош-
ку, чтобы забыться?
– Тогда я не считал. Ну сколько нужно? Бутылку. Зна-
чит, пять раз.
– По пьяному делу на подвиги тянуло?
– Да. Позволял себе такое, что не надо бы делать.
Бывали ссоры с людьми незапрограммированные. При-
чем я очень горько каялся, когда с моей стороны слу-
чалась несправедливость.
– Вспомните что-нибудь?
– Ну вот еще! Я уже много лет не пью, и тот человек
от меня нынешнего очень сильно отдалился. Не очень-
то я его люблю и вспоминать о нем не хочу…
КАРЛСОН, КОТОРЫЙ ЖИВЕТ НА ТВЕРСКОЙ
ник, она – старше, студентка. Она была дочкой акаде-
мика, а я – шпана московская. Ходил в сапогах, в кеп-
ке такой специальной, которую можно было купить на
Перовском рынке. Барышня и хулиган, одним словом.
Когда я приходил в университет встречать ее, девоч-
ки у гардероба быстро хватали свои сумки. А ей вот
нравилось с таким парнем гулять. Но вскоре она вы-
шла замуж, родила двоих детей. А через несколько лет,
когда я стал известным артистом, ей вдруг показалось,
что всю жизнь она любила только меня. И с детьми
пришла ко мне.
– И вы ее так просто приняли?
– Когда она вышла замуж, переживал, конечно, страш-
но. Но да, принял. Потому что испить из этой чаши я
все равно хотел. Конечно, не надо было этого делать.
У нас не совпадали представление о жизни. Она абсо-
лютно не творческий человек: многие вещи во мне не
понимала и не принимала. Она не была мне другом…
БЕНЕДИКТУС С ЧЕКУШКОЙ
– По рассказам, Бенедиктус очень похож на мо-
лодого Ливанова.
– Похоже. Как сказал Гена Шпаликов о нашем поколе-
нии: «Мы все ушиблены Хемингуэем». А там: ну какой
ты мужчина без драки и выпивки?
– Пить или не пить – такой вопрос не стоял?
– Я очень сильно пил, когда меня оставила моя пер-
вая любовь. Тогда на улице в окошко подавали сто
грамм и бутерброд. Причем, к выпивке обязательно за-
куска прилагалась – нельзя было взять сто грамм без
бутерброда. В ту пору даже анекдот такой ходил: «Му-
жик завязал пить, весь такой мрачный приходит домой.
Ему жена говорит: «Ну ладно уж, я вот купила чекушку,
– Карлсон мог перешутить кого угодно. Даже
вас?
– Я вообще люблю смеяться. Розыгрышей было вся-
ких немерено. Андрея Миронова как-то раз вызвал на
«Мосфильм» в воскресенье, 1 апреля. Очень рано, в 8
часов утра.
Попросил свою жену позвонить ему от имени помощ-
ника режиссера и сказать, что срочно нужна досъем-
ка. Через какое-то время звоню сам. «Андрей, слушай,
тебе звонила сейчас наш ассистент?». «Безобразие, –
орет он в трубку, – в выходной день, вообще не преду-
предили, что такое!..». «Сейчас приедем, – я его под-
держал, – и выдадим им как следует».
Прошло минут десять, перезваниваю снова. Подхо-
дит уже Александр Семенович Менакер, отец его: «А
Андрюша умчался на съемки». «Он что, – говорю, – не
сообразил: сегодня же 1 апреля!». – «Да потому что
Андрюша идиот, я его не стал останавливать!». А этот
Андрюша на «Мосфильме» уже выламывал двери, по-
ставил на уши всю охрану…
Он мне зверски отомстил. В перерыве одной из ноч-
ных смен идем по коридору. В буфет. Андрей мне так,
невзначай: «Хочешь шоколадку?» – и протягивает шо-
коладную медальку. Не глядя, бросаю ее в рот, жую…
И вдруг понимаю, что не могу пошевелить челюстью –
зубы слиплись. Оказалось, это была сургучная печать.
– «Люблю безобразия!» Это ведь и про вас?
– Это я тоже люблю. Но расскажу только о школьном
безобразии. Мы начали учиться во время войны, и да-
леко не всегда в школе топили. Зимой в классе сидели
в пальто, в шапках, в валенках. И у меня был вот та-
кой коронный номер. Когда вызывали отвечать, внутри
валенок я медленно становился на цыпочки. У доски
вырастая на глазах потрясенного учителя чуть ли не на
10 сантиметров. А класс – ну просто помирал со смеху!
ОТ ЖЕЛЕЗНОГО ФЕЛИКСА И СЛЫШУ
– Знаете, в свое время Михаил Козаков написал,
что его вербовал КГБ?..
– О-о! Слушайте, это такая чушь. Я, во-первых, Миш-
ке не верю. Ну кому он нужен? Какому КГБ? Это же
серьезное учреждение, а Миша – несерьезный человек.
– А вас КГБ никогда не пытался склонить к «со-
жительству»?
– А зачем? Когда я люблю свою страну и готов уме-
реть за нее? Завербовать можно человека, у которого
туман в голове. Знаю, что некоторых моих друзей пыта-
лись привлечь, так сказать, к работе. У одного известно-
го человека был роман на стороне. С очень популярной
актрисой. И ему сказали: не согласишься – все сооб-
щим жене. Другой популярной актрисе. Но тот лихо вы-
крутился, ответил: «Ребята, я вам буду так благодарен.
Сам не знаю, как ей сказать». И от него быстренько
отстали.
▶ ▶
www.russiantown.com