ВОСПОМИНАНИЯ

нашем большом доме в Ташкенте всегда одна из комнат была фотолабораторией . Всю правую стену занимал огромный стеллаж , доверху уставленный негативами . Слева стояли два увеличителя : один для стеклянных негативов , а другой для фотоплёнки . На длинном столе стояли ванночки для растворов . Промывка была примитивной , но оказалась достаточно эффективной – большинство негативов и фотографий хорошо сохранились до сих пор , хотя прошло с того времени более полувека .

Целый день отец снимал . Вечером , возвращаясь со съёмки , он проявлял негативы , промывал их , вешал или ставил сушить , а потом ложился спать . Плёнки или пластинки высыхали за полтора-два часа , и отец вставал и до самого утра печатал с этих негативов фотографии . Он глянцевал их , накатывая на большие стёкла в деревянных рамах , и снова ложился спать . Этот сон продолжался не более двух часов , до того момента , когда фотографии « отскакивали » от стёкол . Тогда отец собирал снимки , подходил к своему излюбленному окну в « гостиной », где стоял его кустарный резак , бутылочка с тушью и коробочка с кисточками для ретуши . Отец обрезал фотографии , немножко их ретушировал , писал на обороте содержание . На ходу съедал бутерброд , запивая его крепко заваренным чаем и убегал в редакцию .

Там он пропадал до обеда , а потом – съёмки в разных концах города , куда приходилось добираться без транспорта , с тяжёлой аппаратурой … И так каждый день . У одного из известнейших фотографов СССР Макса Пенсона не было выходных дней и не было праздников – праздничные дни у него всегда были рабочими – с фотоаппаратом он находился среди людей . Потом – фотолаборатория , и всё повторялось как всегда . Своим бисерным почерком он сочинял текстовки и запаковывал негативы и подписи в конверты и отправлял их в Москву , в Фотохронику ТАСС .

Бесконечное количество писем приходило к нам в Бровермановский переулок . На конвертах были штампы журналов « Огонёк », « СССР на стройке », « Крестьянка », « Работница »… Письма шли из газет и журналов , но больше всего корреспонденции было из Фотохроники ТАСС . В парадную дверь бесконечно звонили доставщики телеграмм . Отправители не скупились на хвалебные слова . И часто телеграммы напоминали длинные письма : « Уважаемый Макс Захарович ! По итогам соревнований фоторепортёров Вам присуждается первое место . Коллектив и руководство Фотохроники ТАСС сердечно поздравляет Вас и желает новых творческих успехов ». Такие поздравительные телеграммы приходили четыре раза в год – в конце каждого квартала . Информационная служба Фотохроники ТАСС присылала вырезки из газет со всего Советского Союза , где печатались снимки отца . Были и такие письма : « Уважаемый Макс Захарович . Пожалуйста , пришлите свою автобиографию и фотографию . Вы столько лет у нас сотрудничаете , а мы даже не знаем , кто Вы такой »…

… Брат отца , Соломон Захарович Пенсон , тоже жил в Ташкенте . Он был заместителем министра сельского хозяйства Узбекистана . Министерством же руководила жена Акмаля Икрамова – тогдашнего Первого секретаря ЦК партии . И , естественно , после разоблачения так называемого « врага народа », она была посажена в тюрьму вместе со своим мужем . Оказался в тюрьме и мой дядя . Ему предъявили обвинение в том , что

Мирон Пенсон

« он разрушал экономику Советского Союза , лишая его хлопковой независимости ». А он просто запрещал вырубать сады и виноградники , доказывая , что хлопок – однолетняя культура , и в Узбекистане есть очень много земли , куда нужно провести воду и сеять там хлопок . А сады и виноградники , которые выращивались десятилетиями , нужно сохранить . Да кто слушал тогда кого – « враг народа » и всё …

Расследовал дело Соломона Пенсона некий Яковлев . Следователь был « ярым фотолюбителем ». Он поддерживал дружеские связи с первым фотографом Узбекистана Максом Пенсоном , а также продавал ему различные аппараты , увеличители , плёнку . Весь этот товар был незаконно конфискован . Цену он назначал в три раза выше , чем это стоило на самом деле . Зная , что Яковлев ведёт дело брата , отец покупал у него всё , что тот предлагал , не потому , что ему это было необходимо для работы , а чтобы задобрить следователя .