ЛЕГЕНДА MY WAY НОЯБРЬ | 11
Свой первый полет на аэроплане писатель совершил с другом Иваном Заикиным . Знаменитый борец по прозвищу « Волжский богатырь » увлекся небом как раз благодаря Куприну , чьи пылкие комментарии при наблюдении за полетами производили глубокое впечатление на окружающих . Атлет настолько загорелся идеей научиться летать , что уехал во Францию . Там в авиашколе Анри Фармана он освоил летное дело , а осенью 1910 года вернулся на родину уже профессиональным пилотом и начал участвовать в публичных показательных полетах .
Собственно , во время одного из них 12 ноября 1910 года Заикин заметил друга на трибуне одесского ипподрома , служившего взлетным полем . Богатырь « добродушно размял толпу », подошел к Куприну и , помня о данном при отъезде во Францию обещании поднять его в воздух , пригласил :
– Ну что ж , Лексантра Иваныч , полетим ?
О дальнейшем с документальной точностью рассказывается в очерке « Мой полет ». Заикин и Куприн , господа солидного телосложения , вместе весили 13 пудов ( почти 213 кг ), и хотя было очень холодно , писатель для облегчения веса снял пальто , утеплившись пришпиленной на груди газетной бумагой . Кто-то дал ему меховую шапку с наушниками .
ОПИСЫВАЯ ЛЮБУЮ ДРУГУЮ СФЕРУ ЖИЗНИ ,
КУПРИН МОГ БЫТЬ ЯЗВИТЕЛЬНЫМ И РЕЗКИМ , НО КАК
ТОЛЬКО
РЕЧЬ ЗАХОДИЛА ОБ АВИАТОРАХ ,
НЕИЗМЕННО ОТЗЫВАЛСЯ О НИХ В САМЫХ ВОСТОРЖЕННЫХ
ТОНАХ
Поначалу не обошлось без мандража : « Садиться было довольно трудно . Нужно было не зацепить ногами за проволоки и не наступить на какие-то деревяшки . Механик указал мне маленький железный упор , в который я должен был упираться левой ногой . Правая нога моя должна была быть свободной . Таким образом , Заикин , сидевший впереди и немного ниже меня на таком же детском креслице , как и я , был обнят мною ногами . Правую ногу мою свела вдруг судорога от неудобного положения . Я пробовал об этом сказать , но это уже было невозможным , потому что пустили в ход пропеллер ». Взлетели не сразу , легкий самолетик , разбегаясь , то отрывался от земли , то снова катился по грунту . Но вот пилоту удалось поднять машину – и по мере набора высоты опасения пассажира сменяются экзальтацией : « Встречный воздух подымает нас , точно систему игрушечного змея . Мне кажется , что мы не двигаемся , а под нами бегут назад трибуны , каменные стены , зеленеющие поля , деревья , фабричные трубы . Гляжу вниз – все кажется таким смешным и маленьким , точно в сказке . Страх уже пропал ».
Однако этот смелый « эксперимент » едва не кончился катастрофой . После виража перегруженный аэроплан неудачно попал в порыв ветра . Позволим себе еще одну цитату из рассказа : « Я видел , что нас несет на еврейское кладбище , где было на тесном пространстве тысяч до трех народа . Только впоследствии я узнал , что Заикин в эту критическую секунду сохранил полное хладнокровие . Он успел рассчитать , что лучше пожертвовать аэропланом и двумя людьми , чем произвести панику и , может быть , стать виновником нескольких человеческих жизней . Он очень круто повернул налево … И затем я услышал только треск и увидел , как мой пилот упал на землю .
Я очень крепко держался за вертикальные деревянные столбы , но и меня быстро вышибло с сиденья , и я лег рядом с Заикиным . Я скорее его поднялся на ноги и спросил :