Narine_Abgaryan_Manyunya_Pishet_Fantystichesky_Roman Манюня пишет фантастЫческий роман | Page 95

— Ахахаааа!!! — театрально рассмеялась мама.
— То есть шесть лет, — забегал глазами папа.
— Вот сколько мне, — Гаянэ выставила пять пальчиков, — столько и еще половина.
Только как это называется, я забыла. Мозет, восемь с половиной?
Нам с Каринкой пора было убираться в детской. Надо поторапливаться — сегодня
воскресенье, а значит, Ба жарит пирожки!
— А когда мы поедем на сашлыки? — мучила Гаянэ папу, пока мы пылесосили и
протирали пыль.
— Через семь дней. Не завтра, не послезавтра, а через семь дней, — терпеливо объяснял
папа. — Ясно?
— Аха, — радостно кивала Гаянэ, — пап, а через семь дней — это сиводни или утром?
— Сейчас воскресенье, — папа понемногу выходил из себя, — завтра будет понедельник,
потом вторник…
— Угум, — Гаянэ вскарабкалась на колени отца, — а на сашлыки поедем когда? Чичас?
— Мыееее! — взвыл папа.
— Ян Амос Коменский! — прокомментировала мама.
— Пап, — не унималась Гаянэ, — а послезавтра — это кто?
— Иди спроси у своей матери, — папа попытался спихнуть Гаянэ с колен.
— Ну уж нет, — вскипела мама, — сам эту кашу заварил — сам ее и расхлебывай.
— Кировабадци, — огрызнулся отец.
Когда мы с Каринкой забежали на кухню предупредить, что уходим к Мане, то застали
там дивную картину — папа в позе заправского библейского патриарха восседал на
угловом диванчике. На одном колене у него сидела Гаянэ, на другом — Сонечка. Сонечка
держала под мышкой полбатона и, отколупывая по крохотному кусочку, кормила отца.
— Ам! — требовательно хмурилась она каждый раз, когда папа не успевал вовремя
открыть рот. Папа гримасничал, но безропотно ел. Гаянэ не прекращала сыпать
вопросами.
— Пап, а сиводни — это вторник или ночью?
— Охох, — вздыхал папа.
— А на сашлыки поедем чичас или возмозным днем? — любопытствовала Гаянэ.
— Жена! — Папа устремил на маму исполненный муки взгляд.