— Ммммм,— согласились девочки. Было так прекрасно, что даже разговаривать не хотелось.
— Можно полежать на спине и даже поспать,— предложила Манька.
Мы осторожно легли, прижались затылками к теплому, живому камню и подставили ладони небу.
— А знаете,— протянула я в полудреме,— теперь я понимаю папу. Он всегда говорит, что в нас осталось много языческого. Вот это, наверное, и есть языческое.
— Дааа,— протянули девочки.
Это было очень необычно— разговаривать на взрослые темы, не задирая друг друга и не обзываясь « ума палатами ». Меня так поразило наше единомыслие, что я даже расстроилась. « Стареем, наверное »,— подумала с горечью.
Тут Ба позвала нас, и мы, махнув рукой на дремлющее в нас языческое, побежали будить дядю Мишу. И, пока он перетаскивал в машину авелук, а Ба разворачивала еду, мы смыли с рук высохшую хну. Теперь у нас были невообразимой красоты расписные ладошки.
Когда мы вкусно поели, дядя Миша принялся ходить на руках и, напевая утробным голосом « Триумфальный марш » из « Аиды », смешно дрыгать в такт ногами. А на недовольство Ба говорил, что специально так делает, чтобы кровь не прихлынула к желудку, и его снова не клонило ко сну. Мы хихикали и пытались повторять за дядей Мишей, но ничего у нас не выходило.
— Зато я умею делать мостик,— похвасталась я,— только кто-то должен меня за спину подержать.
Каринка вызвалась подстраховать меня, но, когда я выгнулась, она меня не удержала и уронила головой в чертополох. Я подняла такой крик, что эхо разнеслось по всей округе. Ба отвесила Каринке подзатыльник, а потом, убедившись, что я не поранилась, наградила подзатыльником и меня с Манькой.
— На всякий случай,— объяснила.
Потом дяде Мише стало дурно от долгого стояния на руках, и он какое-то время сидел, бледный и несчастный, а мы его обмахивали листьями лопуха. Ба никак не могла успокоиться и попеременно называла его то олухом царя небесного, то тьмой египетской.
— Что ты понимаешь в мужской неотразимости,— слабо возражал дядя Миша.— Уж побольше твоего понимаю!— бухтела Ба.
Когда дядя Миша отдышался и снова приобрел обычный цвет лица, мы загрузились в Васю и поехали в ближайшее горное селение, чтобы купить сепарированной сметаны и парного молока.
Жилища в горах были крохотные и достаточно ветхие— люди жили там только в теплое летнее время и не очень заботились о комфортном быте. Чаще всего под дома определялись деревянные времянки, но попадались и чудом уцелевшие древние каменные