Narine_Abgaryan_Manyunya_Pishet_Fantystichesky_Roman Манюня пишет фантастЫческий роман | Page 132

Дед Сако работал сторожем нашего лагеря. Это был маленький, насквозь морщинистый,
но достаточно бодрый старичок лет под сто, наверное. Ну, или сто пятьдесят. Свободное
от работы время он проводил в сторожке — мирно спал на кособокой лавочке или играл в
шахматы.
— Коня не заметил? Эх ты, безрогая скотина, — ругал он невидимого противника
скрипучим голосом.
— Сам ты безрогая скотина, понял? А мы тебя ферзем возьмем! Ну что, выкусил?
Офицера не уберег! — гудел он через минуту, мстительно дымя вонючей козьей ножкой.
Ночи дед Сако проводил в активном дозоре — опираясь на корявую палку, ходил по
периметру лагеря и неустанно комментировал каждый свой шаг:
— Тут яма, а там камень. Доска на лавочке прогнила, надо что-то придумать. Скоро
дожди пойдут — эвона как кости ломит. Грибоооов будет. Чтоб тебя черт боднул в бок!
Опять за этот проклятый сук зацепился!
На какое-то время воцарялась тишина, только и слышно было, как журчит речка,
таинственно шумит лес, да о чем-то своем нестройно поют сверчки.
— Чтоб тебе, пню старому, ослепнуть и оглохнуть раз и навсегда, — прерывал ночную
благодать негодующий скрип деда Сако, — опять в какашки вляпался! Ну что за дети
такие, нет чтобы, как культурные люди, в туалет ходить. По кустам серют!
Сходить в туалет, как культурные люди, не получалось. Мало того, что там стояла жуткая
вонища, глаза слезились от хлорки и в щели на стене периодически заглядывали какиенибудь противные мальчики, так еще вокруг твоей голой попы постоянно роились очень
любознательные пчелы. Скажите, пожалуйста, вы в состоянии думать о чем-либо другом,
кроме пчел, когда они летают вокруг вашей попы? То-то! Поэтому дети предпочитали
уединяться «по-большому» в лесу. А кому не удавалось добежать до деревьев — тот
окроплял маршрут деда Сако, гмгм, навозом.
В целом дед Сако был мирным и доброжелательным стариком. Неистовствовал он только
в двух случаях — когда недосчитывался на низеньких яблоньках плодов («Чтоб у вас
кишки завязались узлом, и содержимое желудка ударило в мозг») и когда горнист Славик
приступал к своему очередному экзерсису.
— Чуть припадочным не сделал, собакин ты щенок! — негодовал дед Сако, услышав
позывные Славика. — Чтоб эта дудка застряла у тебя горле, и ты всю жизнь таким
голосом с тещей разговаривал!!!
О горнисте Славике можно рассказывать долго, и только глаза врастопыр, потому что
горнист Славик был мальчиком, мягко говоря, со странностями. Играть он категорически
не умел, — но очень любил и в течение дня разрывал нам мозг бесконечными
репетициями. От самосуда его