Совершенно не были озабочены
функциональностью и утилитарно-
стью одежды Сальвадор Дали, Жан
Кокто и Эльза Скиапарелли. По-
следняя всегда была неординарной
личностью, не зря ее называли «enfant
terrible haute couture» – ей было всег-
да тесно и скучно в реальности. Вы-
ход из обременительной реальности
Эльза нашла в сюрреализме. Ее зна-
комство с двумя гениями, Дали и
Кокто, стало знаковым событием как
для мира моды, так и для искусства
1930-х. За долгие годы их сотрудни-
чества была создана масса сюрреали-
стических fashion-объектов, которые
неминуемо провоцировали скандал.
Но никого из творческого триумви-
рата это не смущало, они знали, что
скандал и эпатаж – неотъемлемая
часть творческого процесса. Из недр
«лаборатории Дьявола» (именно так
окрестил Кокто модный дом Эльзы)
вышли шляпа-котлета, шляпа-ка-
блук, шляпа-таблетка, телефон-омар,
который потом активно цитировала
Леди Гага, и классическое элегантное
белое платье с изображением все того
же омара. И пусть все это кажется на
первый взгляд несерьезным и без-
умным, но в этом и кроется главная
идея, которая заключалась в очище-
нии сознания посредством шока и
абсурда. Такой прием зачастую ис-
пользуется многими дизайнерами и в
современной моде.
32
Ко второй половине XX века мир жил в «эпоху Баленсиаги»,
и уже ни у кого не оставалось сомнений в том, что мода –
это искусство. Хотя сам Кристобаль Баленсиага, будучи че-
ловеком скрытным и фанатично преданным своему делу,
никогда не требовал, чтобы его называли художником, в
отличие от многих коллег, которые ревностно относились к
своему статусу и признанию в мире искусства. Баленсиага
был гением: создавая моду, он был обречен создавать искус-
ство. Его творения были и остаются подлинными шедеврами
арт-а-порте. Он никогда не стремился специально подра-
жать и подстраивать свое творчество под каноны искусства,
чтобы выглядеть в глазах общества элитарнее, а продавать
дороже. Деньги интересовали дизайнера не больше, чем сла-
ва. Баленсиага считал, что кутюрье больше, чем художник,
– он «архитектор кроя, художник цвета, скульптор формы,
музыкант гармонии и философ стиля». Его искусство обла-
дало н евероятной силой. «Если в комнату входила женщина
в платье от Баленсиаги, другие женщины переставали су-
ществовать», – писала Диана Вриланд. Ему удавалось созда-
вать самостийный кутюр, который одинаково великолепно
выглядел на теле женщины и на манекене. И далеко не каж-
дой женщине удавалось соответствовать платьям Баленсиа-
ги. Они обретали свой характер, свою собственную жизнь и
судьбу, как и любое настоящее произведение искусства.
Парадоксально, но в какой-то момент искусство, ощутив на
себе мощный натиск массовой культуры, увидело спасение
в моде. Сегодня немногие знали бы о выдающемся нидер-
ландском художнике, основоположнике абстракционизма