И прервалась сказка распахнутыми лагерными воротами , пыльной дорогой , полуторкой , двумя ржавыми хлебами в руках . И катился старик из одной сказки в другую . Народ его заснул в горах , а проснулся в песках . Сказки продолжались . Одна вливалась в другую , рождала третью и не было конца тем сказкам . Ехал старик в полуторке мимо поля зеленого , и в поле том , видит , лвдци бродят черные .
- Кто это ? - спросил старик у шофера . Тот тряхнул кучерявым чубом , выбившимся из-под блатной “ восьмиклинки ”, одной руной поправил сирень в петлице , потом махнул рукой в сторону черных людей и весело сказал : - Это балкарцы пасутся . - Так ведь и я балкарец , - вскинулся старик . Шофер недоверчиво покосился на хлеба , как бы говоря , “ балкарец и не пасется , да еще и с хлебом в руках , врет небось мужичок , а может засандалил чего с утра , а может , и солнцем напекло ?”.
И увидел старик чернолицых , беззубых людей , жующих траву , и сказал он им : “ Здравствуйте , люди ”. И они плакали , плакали от давно забытых простых человечных слов . Меж черных людей бродили голые , пузатые , полусонные дети . Он поднял одного из них и увидел темное пятнышко-сердце : ребенок просвечивался на солнце , темнели печень и почки , а меж головой и сердцем , в черном домике из ребер , было пусто ...
И катились слезы , и катился розовым шариком в черно- ; красную сказку старик . И выхватил он свой нож-с кладенец , нарезал хлеба тонюсенькими ломтиками , и двумя хлебами накормил народ свой . Умер главный сказочник . Народ заснул в песках , а проснулся в горах . Ушли снега , ут екли в мут ных придорож ных ручьях . С любопытством и тревогой смотрел я в окно : что будет делать розовый старик без зимы и без снега ? Л ст арик кинул
112